№ 1 (200) 2025г.

– Расскажите, пожалуйста, почему Вы решили стать юристом и Ваш выбор пал на адвокатуру и занятие научно-педагогической работой?

– Стать юристом, я, можно сказать, мечтал с детства, поскольку желание заниматься защитой прав у меня было еще тогда. Позже, я узнал, что есть такая юридическая профессия – «адвокат», основным предназначением которой является защита прав и свобод человека и гражданина, юридических лиц, и тогда я уже утвердился в своем желании.
На мой выбор, несомненно, повлияли родители, которые хотя и сами не являются юристами, привили у меня нетерпимость к несправедливости, нарушениям прав и свобод человека. Определенное влияние оказала и общественно-политическая ситуация в России в середине и конце 90-х гг. XX в., когда существенно возросла потребность государства и общества в квалифицированных юридических кадрах.
Во время учебы в вузе я уже преподавал в своем колледже, а также работал юрисконсультом. По предложению преподавателей нашего вуза я принимал участие в студенческих конференциях и конкурсах научных работ. Эти мероприятия стали стартовой площадкой в моей исследовательской деятельности. Совмещая преподавательскую деятельность с научной и практической, я убедился, что педагогическая работа помогает практике, а занятие научной деятельностью упрощает работу по подготовке процессуальных документов и обоснованию своей позиции на практике. Практическая деятельность, а также и педагогическая, в свою очередь, позволяют выявлять проблемные моменты правоприменения, которые желательно устранить, что дает материал и открывает простор для занятия наукой.
После окончания института я познакомился с известным в Башкортостане адвокатом – Ириной Львовной Шерстневой, к глубокому сожалению, ныне покойной, которая согласилась взять меня на стажировку к себе, в коллегию адвокатов «Муратов и партнеры». Одновременно я работал в родном вузе преподавателем и начал заниматься научно- исследовательской деятельностью, а в апреле 2005 г. я сдал квалификационный экзамен на получение статуса адвоката.

– Расскажите, пожалуйста, о делах, которые Вы вели, как адвокат.

– Основные направления моей адвокатской практики: защита и представительство интересов доверителей по уголовным и гражданским делам, а также делам об административных правонарушениях, составление правовых документов особой сложности, правовой аудит и подготовка научно-консультативных заключений, представление интересов доверителей по правовым вопросам в органах государственной власти, местного самоуправления, общественных объединениях и иных организациях, консультационная помощь, международная правовая защита физических лиц.
За двадцать лет адвокатской практики провел на след ствии и в судах более пятисот дел (уголовных, гражданских и дел об административных правонарушениях). Значительное число дел было прекращено на стадии предварительного расследования по реабилитирующим основаниям. По ряду дел выносились решения о возвращении их прокурору с последующим прекращением производства по делу, а также оправдательные приговоры. Многие из дел были, что называется «комплексными» – то есть сочетали в себе совокупность различных дел. Также я вел дела, связанные с защитой прав адвокатов в дисциплинарном производстве.
Относительно конкретных дел, я не могу многого рассказать, так как правила сохранения адвокатской тайны распространяются в том числе и на факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей, информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе оказания юридической помощи и любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи, поэтому могу лишь упомянуть о медийно-замеченных делах, из тех дел, в которых я принимал участие. Среди них, в частности, были представление интересов потерпевших по делам об аварии на станции «Славянский бульвар» Московского метрополитена, защита необоснованно обвиненных в преступлениях руководителя управления Ростехнадзора по Республике Башкортостан Николая Колобова, детского врача в г. Бугульма Олега Яхонтова, правозащитника из г. Белорецк Раиса Давлеткужина, дела по защите прав преследуемых российских адвокатов (Дмитрий Сотников, Валерий Аббасов, Александр Войцех, Александр Ганжа), представление адвокатских палат Удмуртской Республики и Республики Алтай в спорах с Федеральной палатой адвокатов. /p>

– Расскажите, пожалуйста, подробнее о Вашей научно-исследовательской работе.

– 26 мая 2005 года в диссертационном совете Челябинского государственного университета я успешно защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук по теме: «Хулиганство: уголовно-правовые аспекты». Научная специальность 12.00.08 – «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право».
Это было первое комплексное научное исследование уголовно-правовых аспектов ответственности за хулиганство после внесения в декабре 2003 года значительных изменений в ст. 213 УК РФ и в ряд других уголовно-правовых норм, сопряженных с включением в качестве квалифицирующего признака совершение преступления из хулиганских побуждений. С учетом опыта развития законодательства об ответственности за хулиганство, современного зарубежного опыта борьбы с этим преступлением и новейших изменений, внесенных в законодательство России в диссертации были разработаны способы разрешения ряда проблем, возникающих в процессе правоприменительной практики противодействия хулиганству, сформулированы концептуальные основы совершенствования законодательной конструкции состава преступления и предложена авторская редакция ст. 213 УК РФ, аргументированы предложения о внесении изменений в ряд статей УК и КоАП Российской Федерации, разработаны практические рекомендации по квалификации хулиганства и его отграничению от смежных составов преступлений и административно-наказуемого хулиганства.
27 мая 2015 года в Российском университете дружбы народов я защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора юридических наук на тему «Профессиональные права адвоката-защитника в Российской Федерации: вопросы теории и практики». Научная специальность: 12.00.11 – «Судебная деятельность, прокурорская деятельность, правозащитная и правоохранительная деятельность».
В диссертации впервые в российском правоведении на основе комплексного и системного подхода создана и обоснована научно-теоретическая концепция института профессиональных прав адвоката-защитника, обосновано его понятие, характеристика, система, сформулированы научно-обоснованные предложения и рекомендации по совершенствованию российского законодательства и правовых основ организации и деятельности адвокатуры. В частности:
– определены основные исторически обусловленные закономерности становления и развития института профессиональных прав адвоката-защитника в России;
– выработаны основные операционные дефиниции института профессиональных прав адвоката-защитника, произведено его разграничение со смежными правовыми институтами, разработана модель классификации профессиональных прав адвоката-защитника;
– обоснованы основные направления совершенствования правовых и организационных механизмов, обеспечивающих юридическое закрепление, практическую реализацию и охрану профессиональных прав адвоката-защитника;
– доказана необходимость внедрения разработанной автором системы взаимосвязанных и взаимообусловленных мер, направленных на совершенствование ряда отечественных нормативно-правовых актов в целях минимизации негативных аспектов применения правовых норм, регламентирующих институт профессиональных прав адвокатазащитника;
– введены в научный оборот авторские дефиниции «профессиональные права адвоката-защитника», «вмешательство в деятельность адвоката», «воспрепятствование деятельности адвоката», «юридические гарантии независимости адвоката».
Основные направления моих научных исследований: проблемы регламентации, практической реализации и защиты профессиональных прав адвоката в уголовном судопроизводстве, деятельность адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве, актуальные проблемы квалификации преступлений, вопросы организации и деятельности адвокатуры.
Я являюсь автором более двухсот научных и учебно-методических работ , в том числе монографий: «Хулиганство: уголовно-правовая характеристика»; «Общие положения учения о профессиональной защите по уголовным делам»; «Адвокатология и учение о профессиональной защите по уголовным делам в российской юридической науке»; «Участие профессионального защитника на судебных стадиях уголовного процесса», «Профессиональные права адвоката-защитника в Российской Федерации и зарубежных государствах», «Современные проблемы регламентации и охраны профессиональных прав адвоката-защитника в России», «Организация деятельности адвоката-защитника: совершенствование регламентации и реализации профессиональных прав», «Трактат об Обращении 32-х, принципах, дискриминации и демократии в российской адвокатуре».

– Исследования показывают, что в России так и не удается изменить правоприменительную практику, поскольку по статистике при вынесении решений и приговоров допускается достаточно большой процент судебных ошибок. Как вы считаете, почему так происходит?

– Данная проблема многоаспектна. На мой взгляд, среди основных причин имеющейся ситуации следует указать на рассогласования между действующими правовыми нормами и отсутствие социальной обусловленности изменений законодательства. В качестве одной из причин необходимо назвать и «статичность мышления» правоприменителей: законодательство меняется, но следователи и судьи все еще мыслят старыми категориями. К сожалению, присутствует и фактор «черствости»: для сотрудников правоохранительных органов и суда человек, попавший в сферу уголовного судопроизводства к сожалению не является человеком в полном смысле этого слова.
Мне часто, почти каждый день, вспоминаются слова известного ученого, в прошлом судьи Московского городского суда, одного из авторов Концепции судебной реформы в России С. А. Пашина: «в настоящее время оправдывается лишь 0,71 % обвиняемых, при этом около половины оправдательных приговоров отменяется… В предвоенные годы число оправдательных приговоров достигало 20-25 %, а в послевоенные годы сталинской тирании – до 10 %.» Тем не менее, я отношу себя к сторонникам тех юристов, которые полагают, что сам по себе низкий процент оправдательных приговоров еще не говорит о низком качестве современного российского правосудия. Но, к сожалению, это далеко не единственный фактор, который наводит на эту мысль.
К сожалению, в системе правоохранительных органов не изжили себя коррупционные проявления, которые в конечном итоге приводят к такому явлению как «заказные уголовные дела». Значительное повышение заработной платы сотрудникам полиции и ряду других сотрудников правоохранительных органов пока сказалось лишь на одном: люди говорят что суммы взяток стали больше в несколько раз. Сам не давал. Не в моих правилах. Но работая «на земле» нельзя не видеть и не слышать того, какими слухами эта «земля» полнится.
На работоспособность системы правоохранительных органов и, в особенности на служебной деятельности оперативного сотрудника, дознавателя, следователя, прокурора и судьи негативно сказываются и другие явления – нехватка опыта работы, подчас – невысокий уровень профессиональной подготовки, а чаще – недостаточные требования к самим себе, нежелание работать, ложно понятые интересы службы. «Если у вас нет судимости – это не Ваша заслуга, а наша недоработка» – вот девиз нашей системы правоохранительных органов. Этот девиз часто видишь в кабинетах оперативников, рядом с портретом Ф. Э. Дзержинского. Реже его увидишь в кабинетах следователей, и никогда не видел я его у судей. Но проблема не в демонстрации вышеприведенного словосочетания всем посетителям соответствующего кабинета, а в том, что этот девиз засел глубоко в голове наших «правоохранителей», и, если он не висит в рамке или на листочке на стене, это не значит что его положения не воплощаются на практике.
Нельзя не отметить и недостатки системного характера, связанные с проблемами современного юридического образования. В одних вузах, чтобы стать студентам до сих пор требуются не знания, а деньги. В других вузах деньги требуются для того чтобы студент на протяжении пяти – шести лет делал вид что он учится. К сожалению и многие вузы сейчас не особо гонятся за качеством образования. Многим выгоднее принять на работу большое число преподавателей без ученых степеней, лишь бы платить им поменьше. Да и доцентам и профессорам не особо хорошо платят. Чтобы с голоду и от холода не умереть хватает, но не больше. Это, естественно, убивает позитивный порыв, благие побуждения преподавателей, и проведение занятий превращается не в творческий процесс, а в низкооплачиваемую рутину.
А если еще студенты не находятся даже на минимально необходимом уровне? ВУЗ ведь не школа, и не детский сад, заново, с нуля, учить он не должен. ВУЗ – это надстройка над средней школой. Но современная школа – это также, отдельная история.
Сам я был во многих вузах – и в ведущих столичных, и в провинциальных, беседовал с преподавателями и с самими студентами и пришел к выводу: мало, очень мало толковых студентов- юристов сейчас. Но большинство из них, уже при поступлении, столкнулось с коррупционными проявлениями. Многие из будущих юристов уже настолько впитали в себя коррупционную составляющую, что она стала, что называется их второй натурой. И это еще хорошо, что не первой.
Хотя кто знает?
В итоге наша страна получает юристов со слабой теоретической подготовкой и слабыми навыками практической работы, но зато – готовых к реальной жизни в плане «левого заработка». И мы получаем оперативников, следователей, прокуроров, судей которые готовы халтурить и брать взятки. О тексте и тем более о смысле законов такие «юристы» имеют лишь отдаленное представление, или не имеют его вовсе.
Многие из этих «специалистов» вскоре станут судьями, ведь известно, что судейский корпус формируется, в значительной степени за счет следственно-прокурорских работников. Правда есть у судей еще и своя «школа» – помощники и секретари. Но откуда они? С другой планеты? Нет, из тех же юридических и «юридических» вузов, сидели с этими следователями за одной партой. Впитывали одни и те же «ценности» и получали одни и те же «знания».
Правда, на практике они усвоили нечто другое, а именно изнутри увидели судебную систему: подчиненность ее административному давлению, тесную взаимосвязь судей с полицией, прокуратурой, квалификационные комиссии которые своих практически не сдают, раболепие перед вышестоящим судом, советы с судьями вышестоящего суда, согласование с ними большинства принимаемых решений, власть Председателя суда и значительную зависимость от него, пожизненность назначения, немаленькие зарплаты и возможность очень хорошего «приработка», отсутствие санкций за отмену решений, направленность вышестоящих судов на «проштамповку» решений нижестоящих, практически полную неэффективность процедуры обжалования судебных решений, нежелание слушать ничьи доводы, кроме доводов судьи, ранее принявшего решение. Нередко – полное игнорирование правовых норм. В общем – зависимость от всех, но не от закона.
О вышеперечисленных проблемах многократно писалось в научных работах и говорилось во многих выступлениях. О них говорят и политики, и адвокаты, и даже сами следователи и судьи. При этом многими исследователями предлагаются «рецепты» как от этих проблем избавиться, многие из которых, в совокупности друг с другом, не лишены логики и здравого смысла. Но, к сожалению, пока эти «рецепты» в полном объеме и в системном виде мало кто слушает, и в жизнь они воплощаются медленно.

– А какие – то Ваши предложения, разработанные в рамках научной деятельности были внедрены?

– Мои предложения, внедрены в адвокатскую деятельность, деятельность общественных объединений адвокатов, научную и образовательную деятельность, а те из них, которые были доведены до сведения органов законодательной власти посредством деятельности в рамках Гильдии Российских адвокатов, Рабочей группе «Развитие адвокатуры» Общероссийского гражданского форума были использованы и учтены следующим образом:
– при разработке изменений и дополнений положений ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации, устанавливающей ответственность за хулиганство и при разработке Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2007 г. № 45 г. Москва «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений».
– при разработке и принятии Федерального закона от 17.04.2017 года № 73-ФЗ. В частности, было учтено предложение об исключении из УПК РФ процедуры допуска адвоката к участию в деле, о запрете на использование в качестве доказательств материалов адвокатского производства, о разрешении присутствия при производстве обыска в отношении адвоката, специально уполномоченного представителя Адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, а также об установлении в УПК РФ обязательных требований к основаниям и порядку, а также решениям о производстве обыска. Также были усилены права адвоката-защитника в части приобщения к материалам уголовного дела заключения специалиста и фактически устранен запрет на разглашение адвокатом-защитником данных предварительного расследования, если это необходимо в связи с осуществлением им защиты подозреваемого или обвиняемого по уголовному делу;
– при разработке и принятии Федерального закона от 01.07.2017 г. № 146-ФЗ об увеличении размера административного штрафа за неправомерный отказ в предоставлении гражданину, в том числе адвокату в связи с поступившим от него адвокатским запросом, и (или) организации информации, предоставление которой предусмотрено федеральными законами, несвоевременное ее предоставление либо предоставление заведомо недостоверной информации до размера от пяти тысяч до десяти тысяч рублей;
– при разработке и принятии Федерального закона от 02.12.2019 № 400-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». В частности, были отклонены многие неоднозначно воспринятые в адвокатском сообществе предложения, а также было учтено предложение об установлении обязанности адвокатских палат субъектов РФ и Федеральной палаты адвокатов вести интернет-сайты с обязательным размещением годовой финансовой отчетности, информации о решениях совета адвокатской палаты и сделках, в совершении которых имеется заинтересованность членов совета адвокатской палаты. Кроме того, на Всероссийском съезде адвокатов при очередной ротации членов совета ФПА делегаты съезда получили право предлагать новые кандидатуры в состав Совета ФПА РФ. При ротации членов совета адвокатской палаты субъектов РФ адвокаты, участвующие в конференции (собрании) адвокатской палаты получили право предлагать новые кандидатуры в состав совета;
– при разработке проекта закона предложенного 30.05.2018 г. рабочей группой Общероссийского гражданского Форума вынесенного Министерством юстиции на обсуждение 01.09.2020 г., согласно которому планируется установить дополнительные гарантии реализации принципа состязательности сторон, а также предоставить дополнительную правовую защиту адвокатам;
– при разработке законопроекта об установлении адекватных размеров компенсаций морального вреда, причиненного жизни и здоровью.

– Как на ваш взгляд можно снизить процент судебной ошибки, привлечения к ответственности невиновного?

– Если говорить об этом кратко, то с моей точки зрения, для снижения судебных ошибок необходимо изменить подходы к формированию и оценке деятельности адвокатуры, судов и правоохранительных органов и предоставить адвокату-защитнику возможность беспрепятственно реализовывать на практике предоставленные ему законодательством профессиональные права без вмешательства в его деятельность, как того требуют международные стандарты организации и деятельности адвокатуры.
Между тем, проводимые исследования показывают, что в настоящее время в Российской Федерации наблюдается усиливающееся нарушение прав человека и ограничение правовой защиты. Осуществляются произвольные аресты, задержания и преследование адвокатов и правозащитников, активистов, журналистов, лидеров оппозиции, а также культурных и религиозных деятелей. Законодательные и административные механизмы используются для закрытия правозащитных организаций и подавления свободы выражения мнений, преследования граждан. Принятие репрессивных законов ограничивает свободу слова, политические и религиозные права. Судебная система подвергается политическому влиянию и манипуляциям, что подрывает верховенство права и доверие граждан к правосудию. Практика применения пыток, насильственных исчезновений и других форм жестокого обращения над гражданами усиливается. Ограничение ответственности за нарушения прав человека и выход России из юрисдикции Европейского суда по правам человека уменьшают возможности для жертв добиться правовой защиты и компенсации ущерба. Конечно нужно развивать адвокатуру, как институт, способный оказать противодействие краху верховенства права.

– А как обстоят дела в самой адвокатуре? Способна ли она на это?

– К сожалению сегодня адвокатура постепенно утрачивает свою субъектность как правозащитный институт. Во многом это связано с тем, что Федеральная палата адвокатов и адвокатские палаты регионов не придерживаются и не продвигают принципы демократии, верховенства права и прав человека, не отстаивают справедливость и неподкупность, фактически умаляют интересы и потребности российских адвокатов и их права. В этих организациях все отчетливее проявились негативные устойчивые явления: авторитаризм, подавление демократии, усиление государственного воздействия, цензура, коррупционные и финансовые злоупотребления, дискриминация, репрессивное корпоративное нормотворчество и дисциплинарное преследование адвокатов, игнорирование целей и задач объединений адвокатов, антиадвокатские законодательные инициативы. Такой подход привел к тому, что сегодня повсеместно нарушаются права адвокатов на профессиональную независимость, как от государства, так и от корпоративных органов адвокатуры, на выдвижение кандидатов и избрание в эти органы, на добровольное участие в профессиональных объединениях, на осуществление деятельности без угроз, препятствий, запугивания, неоправданных ограничений и вмешательства, на физическую неприкосновенность, на защиту адвокатской тайны, на свободу слова и выражения мнения, на свободу передвижения, социальные и другие права адвокатов.
Об этом мы с коллегами писали в Обращении Правления МРОО «Инициатива 2018» в органы Организации Объединенных Наций, к международным ассоциациям адвокатов и правозащитным организациям и привели конкретные примеры таких антиадвокатских практик.

– А была ли какая-то реакция от правозащитных организаций и органов ООН на Обращение Инициативы 2018?

– После направления обращения «Инициатива 2018» продолжает осуществлять деятельность, направленную на борьбу за приведение российской адвокатуры в соответствие с международными стандартами во взаимодействии со Специальным докладчиком ООН по вопросу о независимости судей и адвокатов Маргарет Саттэртуэйт и Специальным докладчиком ООН по вопросу о положении в области прав человека в Российской Федерации Марьяной Кацаровой, которые поддержали доводы обращения в своих докладах и направили коммуникацию властям Российской Федерации. Была реакция и от международных организаций, таких как International Commission of Jurists, International Bar Association’s Human Rights Institute, International Association of People’s Lawyers.

– Вы можете привести какие – то «свежие» примеры антиадвокатской деятельности ФПА?

– К сожалению, такие примеры мы наблюдаем почти каждый день. Такие примеры я и мои коллеги – единомышленники обобщаем в научных статьях , освещаем в социальных сетях, в частности, в группах «Евразийская адвокатура», «32 адвоката», «Инициатива 2018», в телеграмм-канале «Инициатива 2018».
Вот недавний пример: в то время как адвокатов в России не допускают к подзащитным, избивают, убивают, преследуют за осуществление профессиональной деятельности, в ФПА ставят вопрос о том, нужна ли адвокату мантия. Это вопрос сейчас равносилен вопросу о том, нужны ли мертвому припарки. Цель их видится в том, что они отвлекают тем самым внимание адвокатов от насущных проблем, осуществляют самопиар и готовят почву для еще одного побочного заработка на откатах от производителей предлагаемого ширпотреба.
Вот еще один свежий пример, более негативный, гораздо более сильно влияющий на адвокатскую деятельность. Недавно был введен в силу Приказа Министерства юстиции Российской Федерации от 23.09.2024 № 282 «Об утверждении формы ордера, требований к его заполнению и оформлению». В результате проведения научного исследования очевиден вывод о том, что Приказ содержит адресованные адвокатам предписания, способные существенно затруднить как саму адвокатскую деятельность, так и ее организацию, и негативным образом повлиять на независимость адвокатов и адвокатуры в Российской Федерации. Однако ФПА, вместо того чтобы добиться исключения антиадвокатских норм из приказа дезинформирует адвокатов и утверждает, что приказ фактически является конгломерацией ранее действующего Приказа Минюста России и Порядка изготовления, хранения и выдачи ордеров адвокатам, утвержденного ФПА РФ 4 декабря 2017 г.», и указывает, что «в Приказе № 282 присутствуют лишь три существенных новеллы – возможность заполнения ордеров в электронном виде, внесение в ордер регистрационного номера адвоката из Единого государственного реестра адвокатов, а также возможность выдачи ордеров адвокатскими палатами субъектов». Однако внимательное изучение представленного Приказа показывает, что его положения создают для адвоката ряд серьезных сложностей, которые могут закончиться, как это уже не раз имело место, дисциплинарным или даже уголовным преследованием адвоката.
Cреди «антиадвокатских» положений приказа, которые создают юридические и технические сложности для адвокатов выделяются:
– запрет на собственноручное заполнение ордера: теперь ордер должен заполняться специально уполномоченным лицом от адвокатского образования или адвокатской палаты, что лишает адвокатов оперативности и гибкости в работе.
– обязательное указание стадии рассмотрения дела: это ограничивает свободу договора, затрудняя заключение соглашений на отдельные действия в рамках одной стадии.
– необходимость указания полного наименования адвокатского образования: это создает технические трудности изза ограниченного места в бланке ордера.
– абсолютный запрет на исправления: даже оговоренные исправления теперь недопустимы, что увеличивает трудозатраты и риск ошибок.
– неясность в вопросе выдачи ордеров адвокатскими палатами: отсутствие четких правил открывает возможности для злоупотреблений и давления на адвокатов как со стороны адвокатских палат, так и «их руками», по воле иных заинтересованных лиц.
И еще один пример. Недавно президент ФПА Светлана Володина предложила на 200 рублей повысить размер ежемесячных взносов на нужды этой организации пояснила, что эти деньги нужны для помощи адвокатам из Курской области, развития КИС АР и установки памятника Фёдору Плевако. Однако очевидно, что поскольку адвокаты, не являются членами ФПА, они не обязаны платить взносы на её содержание. При этом ФПА непрозрачно расходует средства на вознаграждение руководства ФПА, аренду, мероприятия, финансирование военных действий, газетные публикации, продвигающие нарративы ФПА и прочее. Увеличение сборов объясняется «общими нуждами», но, на самом деле, средства идут на нужды самой ФПА и во многом даже и управленцев ФПА. Так, по результатам рассмотрения искового заявления Адвокатской палаты Удмуртской Республики суд обязал ФПА раскрыть зарплату, которую Президент ФПА получает из отчислений всех российских адвокатов, в результате чего было установлено, что его ежемесячная зарплата по состоянию на 2014 год составляет от 330 000 рублей до 400 000 рублей в месяц. Самая высокая зарплата среди других сотрудников аппарата палаты составляла 300 000 рублей в месяц. Однако актуальные данные за более поздний период, сотрудниками ФПА так и не были предоставлены. Кроме того, суд обязал предоставить договор аренды здания палаты, которое ФПА арендует с 2003 года, у структур, подконтрольных ныне экс-президенту ФПА Юрию Пилипенко. При этом было установлено, что согласование сделки с конфликтом интересов Советом ФПА проведено только в 2019 году. Также было установлено, что решение об аренде помещения (без указания на наличие конфликта интересов) обсуждалось на трех заседаниях совета ФПА в (в январе 2015 года, в феврале 2017 года и в декабре 2018 года), который признал нецелесообразной смену помещения. Однако при этом не был разрешен вопрос о наличии конфликта интересов в сделке. Также было установлено, что только на аренду, содержание и ремонт помещений арендуемых ФПА за 2019 – 2020 годы было затрачено 50 800 000 рублей из 477 000 000 рублей, сформированных за счет обязательных отчислений, полученных от 73 000 адвокатов России.

– А как обстоят дела с защитой прав адвокатов? ФПА ведь старается ее осуществлять по так называемым «громким делам»?

– На самом деле, несмотря на то, что ФПА существует с 2003 года, система защиты социальных прав адвокатов в России так и не была создана, а с трудом создаваемая система защиты профессиональных прав адвокатов со временем была подменена смозащитой адвокатов и выборочной защитой отдельных адвокатов, в то время как другим адвокатам эффективная помощь не оказывается.
А что касается «громких дел» – вот свежий пример: дело известного российского юриста, адвоката и общественного деятеля, первого президента адвокатской палаты Удмуртской Республики и председателя Правления Межрегиональной общественной организации адвокатов и юристов «Инициатива 2018» Дмитрия Талантова.
Недавно председатель комиссии по защите прав адвокатов ФПА Генри Резник на встрече с журналистами вспомнил о деле Дмитрия Талантова, и сказал, что в комиссию поступило множество обращений с просьбой защитить его, сам Талантов не возражал против помощи комиссии. ФПА сделала все возможное, чтобы помочь адвокату, но в итоге суд признал его виновным. Однако возникает вопрос: что именно, «возможное» было сделано ФПА? Никто из адвокатов, в том числе осуществляющих защиту Дмитрия Талантова, ни он сам, судя по всему, про эти действия не в курсе.
Слова Генри Резника про «завышенную квалификацию» действий Дмитрия Талантова по лишь одной из статей предъявленного ему обвинения, в условиях, когда приговор не вступил в законную силу и при позиции стороны защиты о полной его невиновности, выглядят, как бы это помягче сказать… самым настоящим предательством интересов адвокатуры.
На самом деле в ФПА, получив информацию об уголовном преследовании Дмитрия Талантова заняла крайне пассивную позицию: сначала длительное время выясняла информацию о произошедшем, затем лишь ходатайствовала о применении не связанной с содержанием под стражей меры пресечения , а впоследствии направила своего представителя для дачи показаний по делу в качестве свидетеля и опубликовала на своем веб-сайте материал, содержащий публикацию из СМИ о вынесенном приговоре . Активных действий, направленных на защиту Дмитрия Талантова ФПА не предпринимала, что, обусловливается как общей пассивностью этой организации в защите прав адвокатов, так и деятельностью Дмитрия Талантова, противоречащей антиадвокатским устремлениям сотрудников этой организации. Более того, в СМИ появилась информация о том, что преследования Дмитрия Талантова были осуществлены, в том числе, на основании заявлений адвоката Виолетты Волковой, состоящей в тесной взаимосвязи с представителями руководства Федеральной палаты адвокатов и взаимодействующими с ней лицами.
Между тем, действия Дмитрия Талантова, в которых он обвиняется под видом преступных фактически общественно опасными, противоправными, а значит и преступными, не являются, поскольку они действия полностью укладываются в параметры тех высказываний, которые защищаются статьями 19 Международного Пакта о гражданских и политических правах и 29 Конституции Российской Федерации. По этой причине ведущие правозащитные организации мира признали Дмитрия Талантова узником совести и политическим заключенным . На основании статьи 16 Основных принципов ООН, касающихся роли юристов и статьи 18 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», запрещающих преследование адвокатов за профессиональную деятельность, ве дущие международные организации юристов (International Bar Association, International Commission of Jurists, Frontline Defenders) признали Дмитрия Талантова неправомерно преследуемым адвокатом.
О недопустимости преследования и необходимости немедленного освобождения адвоката Дмитрия Талантова высказывались как Правление «Инициативы 2018» так и Российская Хельсинкская группа , Международная ассоциация российских адвокатов , Международная комиссия юристов , Специальный докладчик Организации Объединенных наций по вопросу о положении в области прав человека в Российской Федерации Мариана Кацарова , специальный докладчик ООН по вопросу о независимости судей и адвокатов Маргарет Саттэртуэйт . 9 декабря 2024 года Председатель Совета коллегий адвокатов и юридических обществ Европы (CCBE) Пьер-Доминик Щупп обратился к Министру юстиции РФ Константину Чуйченко с требованием освободить российского адвоката Дмитрия Талантова. В своем обращении он указал, что CCBE хотел бы обратить внимание на Основные принципы Организации Объединенных Наций в касающиеся роли юристов (прилагается), в частности Принципы 16, 17 и 18 о гарантиях деятельности юристов и принцип 23 о свободе выражения мнений и ассоциации и призвал министра сделать все, что в его силах для обеспечения снятия обвинений с адвоката Дмитрия Талантова и восстановления его свободы, поскольку считается, что вынесенный ему приговор основан на его адвокатской деятельности . Сейчас ожидается рассмотрение апелляционной жалобы на приговор.
И по другим «громким делам», которыми ФПА действительно занималась успехов тоже не достигнуто: по делам адвокатов Сергея Юрьева, Дианы Ципиновой, оправдательные приговоры были отменены, а дела вернулись на новый круг.
Несмотря на это не избираемые адвокатами демократическим путем управленцы из ФПА перед все время пытаются продемонстрировать «потемкинские деревни», которыми они окружили всесторонне проваленную ими работу по защите профессиональных прав адвокатов.
Вот еще пример: комиссия по этике и стандартам ФПА, призванная быть корпоративной апелляцией и защищать адвокатов от необоснованного преследования в адвокатских палатах, судя по всему, «скатилась» до подчисток в состоявшихся решениях о назначении адвокатам «высшей меры» наказания (прекращения статуса) при оставлении их без изменений. Куда это годится?

– А в региональных адвокатских палатах что происходит?

– Хорошего мало. Есть, конечно, положительные явления, но в общем контексте они выглядят крайне слабо, даже смехотворно. Вот, например, на сайте Адвокатской палаты города Москвы как «успех» адвокатской палаты преподноситься то, что с 1 января 2025 года адвокат в Москве за работу по гражданскому делу сможет гарантированно получать от государства 6500 рублей в год. Адвокатская палата Москвы сообщает, что благодаря ее активной работе были существенно увеличены ставки по тарифам оплаты адвокатам юридической помощи, оказываемой ими в рамках государственной системы бесплатной (для граждан) юридической помощи. Между тем, каждый, кто вел хоть какое-то простейшее гражданское дело, знает, что это «удовольствие «в Москве, в силу разных причин, имеет обыкновение растягиваться на срок около года. Соответственно, путем нехитрых подсчетов, мы видим, что за ведение одного такого гражданского дела адвокат сможет получать 541.6 рублей в месяц. Из этого следует, что для достижения адвокатом уровня оплаты своего труда, равному хотя бы установленному свыше прожиточному минимуму (27 302 рубля на 2025 год) ему нужно принимать в производство и ежемесячно вести не менее 50 гражданских дел. То, что выжить в Москве на сумму в размере прожиточного минимума в 2025 году будет практически невозможно, тоже, ни для кого не секрет. В то же время с высоких трибун разные советники ФПА и молодые (и не очень) адвокаты пропагандируют важность работы по системе бесплатной юридической помощи.
Другой пример, но та же палата. И тут уже явный негатив. В очередной рассылке из Адвокатской палаты города Москвы наряду с сообщением о весьма прогрессивной «бесшовной интеграции» баз данных прислали и сообщение об очередной «бесшовной интеграции» аффилированных с руководством адвокатской палаты выборщиков на конференцию и других манипуляциях, повторяющихся из года в год:
– аффилированные с палатой адвокаты (члены совета, квалификационной комиссии, ревизионной комиссии) опять, в нарушение закона, «избираются» на конференцию не адвокатами, а Советом палаты;
– адвокаты из «малосоставных адвокатских образований» опять выдвигаются на Конференцию через Собрание, создаваемое без введения специальных квот для делегатов – адвокатов из таких образований;
– норма представительства (1 адвокат от 20) определена с расчетом на занижение числа адвокатов, которые могут принять участие в управлении адвокатской палатой через Конференцию;
– и Собрание и Конференция назначены на рабочий для адвокатов день, что затруднит участие делегатов в мероприятиях;
– повестка Конференции раскрыта поверхностно, без конкретики в части фамилий, размеров расходов и т.п.
Такая «бесшовная интеграция» выборщиков в московской адвокатуре крайне напоминает обыкновенное жульничество. Но в других адвокатских палатах идут еще дальше.
Так, например, Палата адвокатов Самарской области инициирует проверки в отношении адвокатов палаты и обязывает их предоставить адвокатские досье по делам, где ими оказывалась субсидируемая юридическая помощь или помощь по назначению правоохранительных органов или суда . Такие проверки являются незаконными и грубо нарушают права адвокатов и их доверителей. Во-первых, законодательство не предусматривает права адвокатских палат на проведение подобных проверок. В части 3 статьи 31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» четко определены полномочия совета адвокатской палаты, и среди них нет права на проведение веерных проверок адвокатских производств. Любые действия органов адвокатского самоуправления должны иметь четкую законную основу. В противном случае мы имеем дело с произволом и нарушением прав адвокатов. Во-вторых, подобные проверки противоречат международным стандартам адвокатской деятельности, в частности, статье 16 Основных принципов ООН, касающейся роли юристов. Данная статья гарантирует адвокатам свободу от вмешательства в их профессиональную деятельность, а также защиту от преследования за действия, совершенные в рамках их профессиональных обязанностей. Для правильного понимания ситуации необходимо обратить внимание на еще один важный момент. Президент палаты отмечает, что «предоставляя адвокатское производство на проверку, необходимо понимать, что проверяющий исследует печатные и электронные материалы на предмет соответствия действий защитника интересам и позиции подзащитного, требованиям законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Стандарту осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве». Однако тут упускается из виду то, что соответствие действий защитника позиции, и тем более интересам подзащитного, может оценить только подзащитный, и это – аксиома. Соответственно, адвокатская палата, не являющаяся стороной соглашения об оказании квалифицированной юридической помощи, никакого права оценивать этот параметр не имеет. Странно, что президент адвокатской палаты этого не понимает. Или она это понимает, но умышленно, ради каких-то своих целей, не обращает на это внимание, ведя совет палаты и адвокатов по пути массового нарушения адвокатской тайны. Проверять работу адвокатов по назначению, вероятно действительно надо. Но не таким способом. И эта необходимость не дает ни повода, ни тем более оснований для того, чтобы адвокатская палата могла вторгаться в профессиональную деятельность адвоката и устраивать массовые проверки дел с последующим массовым наказанием адвокатов. Тут действия палаты вступают еще и в противоречие с п. 26 Основных принципов ООН, касающихся роли юристов: «Все дисциплинарные меры определяются в соответствии с кодексом профессионального поведения и другими признанными стандартами и профессиональной этикой юриста и в свете настоящих принципов». Кроме того, если доверитель адвоката будет против разглашения адвокатской тайны, то он сам же вправе обратиться в палату чтобы та наказала адвоката, и та будет обязана по закону сделать это, поскольку адвокат, выполнив указание палаты, фактически нарушает положения закона и Кодекса профессиональной этики адвоката, относящиеся к адвокатской тайне, а также и права доверителя! Поэтому получается, что в обсуждаемой ситуации адвокатская палата осуществляет как бы «запутывание» адвокатов в искусственно создаваемых нарушениях и тем самым получает широкие возможности для воздействия на адвоката противоправным образом, посягая на то, что даже адвокату «полностью не принадлежит» – адвокатскую тайну».
Нередки и совсем уже криминальные действия. Так, 04 июня 2019 года было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере), по факту хищения денежных средств из бюджета негосударственной некоммерческой организации Адвокатской палаты Республики Башкортостан (АП РБ). Как было установлено следствием на начальном этапе расследования после изучения жалоб и заявлений от адвокатов Республики Башкортостан, в 2014 году неустановленные сотрудники АП РБ из числа руководства, используя свое служебное положение, ввели в заблуждение Совет АП РБ и организовали заключение договора аренды нежилого помещения, требующего проведение капитального ремонта, для нужд АП РБ на заведомо невыгодных условиях, согласно которым, расходы на произведенный ремонт помещения арендатору не возмещаются. При этом арендодателем выступило близкое лицо к одному из членов руководства АП РБ. Впоследствии, в связи с тем, что помещение находилось в непригодном состоянии, из бюджета организации были выделены денежные средства в сумме более 3 700 000 рублей для производства капитального ремонта арендуемого помещения. Данными преступными действиями членам АП РБ причинен материальный ущерб в особо крупном размере на вышеуказанную сумму. По результатам анализа собранных доказательств обвинение в хищении денежных средств адвокатов было предъявлено Президенту АП РБ Булату Юмадилову.
Расследование уголовного дела сопровождалось беспрецедентным давлением различных заинтересованных лиц на следственные органы, привлечением содействия ФПА и использования личных связей и возможностей фигуранта дела , в результате чего 09 апреля 2021 года уголовное дело было прекращено. Из текста постановления о прекращении уголовного дела, в котором следователем достаточно подробно изложены обстоятельства произошедшего, видно, что факты, послужившие основаниями для возбуждения уголовного дела, имели место в действительности и что они подтверждены достаточной совокупностью собранных в результате расследования доказательств. Как следует из анализа текста постановления, прекращение уголовного дела обусловлено не в полной мере обоснованной переквалификацией обвинения со ст. 159 УК РФ на ст. 201 УК РФ, и тем, что адвокатская палата как юридическое лицо, остававшаяся под контролем лица, привлекаемого к уголовной ответственности, не посчитала необходимым осуществить обращение с требованием о привлечении его к уголовной ответственности по ст. 201 УК РФ.
Руководители органов ФПА и представители руководства большинства адвокатских в рамках «дела Юмадилова» показали себя как лица, способные не только закрыть глаза на любые, даже преступные действия своих «коллег» из других адвокатских палат, но также и поддержать такие действия, и даже преследовать несогласных с нецелевым расходованием денежных средств, образуемых из обязательных отчислений адвокатов.

– Я правильно понимаю, что на адвокатов, даже тех, кто не преследуется, например, по уголовному делу, все равно оказывается и давление? В СМИ недавно писали, что в феврале 2024 года вступили в силу поправки к закону «о государственной тайне». Адвокаты, планирующие выезд за границу, должны за 30 дней уведомить Минюст. После этого Минюст информирует ФСБ и Службу внешней разведки. В уведомлении адвокаты обязаны указать цель поездки, адрес места пребывания, страну назначения, а также транзитные страны. Если выезд адвоката ограничен из-за допуска к секретным сведениям, его паспорт должен быть передан в МВД в течение пяти дней. В СМИ недавно сообщалось, что адвокат из Екатеринбурга подал заявление на оформление заграничного паспорта. В ходе проверки документов выяснилось, что в 2021 году на одном из судебных заседаний он был ознакомлен с совершенно секретными сведениями, которые, по мнению экспертов, актуальны и на сегодняшний день и на основании этого Министерством юстиции России принято решение об ограничении его выезда из России до 2026 года. Каково Ваше мнение относительно этого закона?

– Как я уже ранее говорил, Правление организации «Инициатива 2018» в декабре 2023 года обращалось в ООН, к международным ассоциациям адвокатов и правозащитным организациям. Это обращение затрагивало и вопросы принятия начавшего теперь работать закона. По этому поводу в обращении отмечалось, что закон не только значительно ущемляет права адвокатов на свободу передвижения, но и подрывает независимость адвокатуры.
В нем указывалось, что Федеральная палата адвокатов не воспрепятствовала принятию закона, проигнорировав мотивированные возражения адвокатов. Мы писали, что закон предусматривает принуждение адвокатов к получению допуска к государственной тайне для осуществления защиты или представительства по делу и что после получения допуска адвокат будет обязан сдать свой заграничный паспорт на хранение, а выезды за границу возможны только с разрешения должностного лица. Указывали, что в допуске к государственной тайне может быть отказано, если адвокат или его близкие родственники проживают за границей, имеют иностранное гражданство или вид на жительство, или если адвокат включен в реестр «иностранных агентов», причем эти ограничения могут быть установлены следствием или судом по любому делу по их усмотрению. Нами было отмечено, что в результате принятия закона, права адвокатов на свободу выбора дел, свободу передвижения, а также права доверителей на квалифицированную юридическую помощь будут существенно ограничены.
То, что закон начал работать сейчас, – это следующее звено в цепи действий, направленных на подавление активной защиты по делам, которые считаются «чувствительными для государства». Запуск очередных антиадвокатских новаций – означает внедрение противоречащего Основным принципам ООН, касающихися роли юристов механизма давления на адвокатов. Такой подход в итоге может полностью исключить применение на практике формально установленных законом гарантий невмешательства в адвокатскую деятельность. Новации затронут каждого адвоката или напрямую, или посредством «охлаждающего эффекта», препятствующего принятию в работу «опасных дел» или эффективной работе по ним. Наблюдения при этом показывают, что новые антиадвокатские подходы будут постепенно распространяться на все более обширные категории дел. Но главное в этом то, что в конечном итоге пострадают не только и не столько адвокаты, сколько их доверители. Нельзя забывать также и о том, что «невыездной адвокат» – это еще и ограничение возможности получения от него квалифицированной юридической помощи теми российскими гражданами, которые находятся за рубежом, или теми которые, находясь в России, вступают в правоотношения с международными судебными органами, органами государственной власти иностранных государств, гражданами или организациями, находящимися в иностранных юрисдикциях. Новации ограничат и возможность иностранных граждан и организаций на получение квалифицированной юридической помощи от российских адвокатов.

– Следуя известному тезису «критикуя-предлагай», каким образом Вы бы предложили реформировать органы адвокатского самоуправления в России?

– В моей монографии «Трактат об Обращении 32-х, принципах, дискриминации и демократии в российской адвокатуре» которая была подготовлена в 2019 году, было определено, что эти органы уже давно трансформировались в независимые от адвокатов органы корпоративного управления адвокатурой, а основой преодоления кризисных явлений, имеющихся в отечественной адвокатуре, должно стать незамедлительное принятие ФПА и адвокатскими палатами субъектов Российской Федерации следующих правовых и организационных мер:
– реформа правового регулирования порядка формирования органов адвокатского самоуправления на всех уровнях на основе возвращения к демократическим процедурам избрания их членов путем всеобщих прямых выборов президента и членов совета палаты, членов квалификационной и ревизионной комиссии. Выборы должны проходить на альтернативной основе и посредством тайного голосования, с предварительным свободным выдвижением и обсуждением кандидатур;
– разработка и введение норм, предотвращающих возможность привлечения к выполнению обязанностей члена совета адвокатской палаты, члена квалификационной комиссии и ревизионной комиссии родственников или свойственников президента или вице-президента соответствующей адвокатской палаты;
– признание примата норм профессиональной этики и юрисдикции органов адвокатского самоуправления по отношению к вопросам профессиональной деятельности адвоката при одновременном осознании недопустимости какого-либо незаконного дискриминационного ограничения и вмешательства в область прав и свобод адвокатов, как граждан РФ, а также вмешательств, напрямую не связанных с профессиональной деятельностью адвоката;
– введение правовых механизмов, обеспечивающих личную ответственность президентов адвокатских палат и членов советов адвокатских палат за осуществляемые ими действия и принимаемые решения, а также создание правовой основы для возможности выражения адвокатами вотума недоверия этим лицам;
– признание и реализация принципа прозрачности в деятельности органов адвокатского самоуправления и права адвокатов на контроль за деятельностью органов адвокатского самоуправления любого уровня;
– осуществление действий, направленных на законодательное закрепление корпоративных прав адвоката как члена адвокатской палаты субъекта РФ, и как лица, осуществляющего финансирование деятельности ФПА;
– обязательное заблаговременное предварительное обсуждение всех законодательных и внутрикорпоративных инициатив среди адвокатов, с привлечением специалистов по проблематике адвокатской деятельности и адвокатуры из числа представителей научного сообщества, сообщества журналистов, специалистов по смежной проблематике;
– создание независимого научно-информационного портала, посвященного адвокатской деятельности и адвокатуре с предоставлением возможности адвокатам осуществлять предварительно модерируемые независимой редакцией публикации в открытых или в закрытых разделах портала, а также с возможностью прямого «вертикального» и «горизонтального» общения с коллегами внутри корпорации и внутрикорпоративного обращения с обязательными для рассмотрения и разрешения жалобами и заявлениями;
– признание ФПА и адвокатских палат субъектов РФ необходимости всемерного способствования прекращению злоупотреблений и повышению эффективности и полезности для каждого представителя адвокатского сообщества в области расходования денежных средств, формируемых из обязательных отчислений адвокатов, а также признание необходимости всемерного способствования прекращению любых проявлений необоснованного ограничения прав граждан на оперативное получение посредством независимых СМИ сведений об их деятельности, а также проявлений ограничения свободы СМИ и нарушений прав журналистов.
– введение права адвокатов на инициирование принятия корпоративных актов, проведение их общественной экспертизы, упорядочивание процесса их принятия в направлении его большей открытости, для чего требуется предусмотреть обязательность широкого обсуждения их проектов;
– установление обязанности ФПА и адвокатских палат субъектов РФ заблаговременно информировать адвокатов о заседаниях и готовящихся к принятию актах, а также обеспечение возможности участия в заседаниях органов адвокатских палат всех желающих принять в них участие адвокатов, при условии предварительной регистрации, а также проведение онлайн-трансляций заседаний для адвокатов;
– установление единого для всех адвокатских палат порядка избрания делегатов на конференцию адвокатской палаты субъекта РФ с тем, чтобы было обеспечено представительство делегатами интересов всех членов палаты, вне зависимости от избранной ими формы адвокатского образования;
– безотлагательное осуществление реформирования положений Кодекса профессиональной этики адвоката (КПЭА) в части обеспечения соответствия процедуры осуществления производства по дисциплинарному делу в отношении адвоката минимальным стандартам, отраженным в нормах международного права, дополнение положений КПЭА новыми санкциями, альтернативными прекращению статуса адвоката, например, временным приостановлением права на занятие адвокатской деятельностью или введением штрафных санкций. Введение возможности заявления адвокатом ходатайства о проведении рассмотрения дисциплинарного дела в открытом режиме;
– принятие мер по установлению законодательных и корпоративных гарантий, направленных на предотвращение дискриминации адвокатов, осуществляющих свою деятельность в адвокатских кабинетах;
– создание в структуре ФПА подразделения по оперативному оказанию обратившимся адвокатам информационно-консультационной и научно-методической поддержки.
В 2021 г. я обращался в органы ФПА и предлагал предпринять меры по:
– повышению системности и эффективности защиты профессиональных прав адвокатов;
– прекращению дисциплинарного преследования адвокатов за профессиональную деятельность и критику;
– обеспечению открытости деятельности и финансовой отчётности органов корпоративного управления адвокатурой;
– определению прозрачных и рациональных подходов к расходованию денежных средств, исходя из принципа полезности расходов для каждого адвоката;
– прекращению цензуры материалов, публикуемых в корпоративных средствах массовой информации, а также использования этих СМИ для саморекламы управленцев от адвокатуры и преследования инакомыслящих адвокатов;
– осуществлению внутрикорпоративной поддержки инфраструктурных проектов, научных исследований по проблемам адвокатской деятельности и адвокатуры, законотворческой деятельности;
– признанию подлежащими отмене противоречащих основам правопорядка и нравственности актов (в частности, ряда норм Кодекса профессиональной этики адвоката, Разъяснения № 03/19 Комиссии по этике и стандартам ФПА РФ, Резолюции IX Всероссийского съезда адвокатов «О соблюдении адвокатской этики»), вводящих своевольные ограничения в отношении реализации прав и свобод граждан, обладающих статусом адвоката;
– формированию правил адвокатской профессии, способствующих наиболее плодотворным результатам адвокатской деятельности;
– разработке подходов по изменению механизма избрания состава органов корпоративного управления адвокатурой на основе демократических процедур при проведении прямых периодичных выборов на альтернативной основе с тайным голосованием и предварительным свободным выдвижением и обсуждением кандидатур, в целях трансформирования этих органов в действительные органы адвокатского самоуправления;
– созданию системы учёта мнений и предложений адвокатов и их объединений и привлечению их к участию в обсуждении вопросов формирования и реализации корпоративной повестки;
– разработке подходов к нормативному закреплению корпоративных прав адвоката, в том числе права избирать и быть избранным в органы адвокатского самоуправления всех уровней, права на получение информации об их деятельности, полноценного права внутрикорпоративного и судебного оспаривания их действий и решений;
– формированию отвечающих актуальным вызовам времени концепций законодательного регулирования адвокатской деятельности.
Эти предложения я отправлял и лично президенту ФПА Светлане Володиной.
Однако эти предложения, как мы видим, были проигнорированы, а направленность деятельности ФПА, в 2022-2025 годах приобрела еще более антиадвокатский характер.
Если Вы еще раз обратитесь к упомянутому выше Обращению «Инициативы 2018» и приведенным мной примерам, то Вы увидите, что деятельность руководства ФПА и Палат существенно затрудняют либо делают невозможной эффективную защиту адвокатами, как своих прав, так и охраняемых законом прав и интересов доверителей.
Деятельность руководства ФПА и Палат идет вразрез с международными стандартами. Рекомендации по созданию независимой профессиональной ассоциации адвокатов, изложенные в Докладе специального докладчика ООН по вопросу о независимости судей и адвокатов Леандро Деспуи от 28 июля 2009 г., руководством ФПА и Палат сознательно игнорируются. При таких обстоятельствах ФПА не может рассматриваться на национальном и международном уровне как организация, полномочная представлять интересы российских адвокатов, так как она не придерживается и не продвигает принципы демократии, верховенства права и прав человека, не отстаивает справедливость и неподкупность, фактически умаляет интересы и потребности российских адвокатов и их права.
Это указывает на то, ФПА и адвокатские палаты регионов не способны к самореформированию в целях приведения своей структуры и деятельности в соответствие с международными стандартами, поэтому, исходя из реалий сегодняшнего дня, считаю, что вся существующая система органов самоуправления адвокатуры в России нуждается в пересмотре.
Также отмечу, что система органов самоуправления адвокатуры имеет особую общественную значимость. Адвокатура, которая соответствует международным стандартам организации и деятельности, не только обеспечивает оказание квалифицированной юридической помощи, доступ к правосудию и защищает права адвокатов, но и осуществляет общественный контроль за соблюдением государством правовых норм. Упадок адвокатуры снижает уровень общественного развития, открывает путь антидемократическим противоправным практикам, появлению и развитию авторитарных и тоталитарных режимов.

– Есть ли в настоящее время организации, которые поддерживают независимые движения в российской адвокатуре?

– Да, и я имею честь принимать участие в деятельности обеих из них. Это уже упомянутая Межрегиональная общественная организация адвокатов и юристов «Инициатива 2018» , образующая «внутренний контур» независимой адвокатуры в России и Международная ассоциация российских адвокатов , образующая ее «внешний контур».
«Инициатива 2018» играет значимую роль в развитии и реформировании российской адвокатуры. Открыто действуя посредством всестороннего способствования развитию общественной дискуссии о проблемах адвокатуры и адвокатской деятельности путем инициирования и участия в значимых судебных процессах, участия в парламентских слушаниях, проведения публичных мероприятий, подготовки обращений и резолюций, осуществления научной, просветительской деятельности и инициирования протестных акций, а также посредством организации помощи адвокатам организация активно борется за:
– независимость адвокатуры, выступая против авторитарных методов управления в деятельности Федеральной палаты адвокатов и адвокатских палат регионов России и за восстановление демократических принципов выборности в адвокатуре;
– транспарентность, требуя открытости в финансово-хозяйственной деятельности Федеральной палаты адвокатов и адвокатских палат регионов России;
– реформирование законодательства и корпоративных актов адвокатуры и приведение их в соответствие с международными стандартами;
– защиту прав адвокатов и их доверителей.
Деятельность Международной ассоциации российских адвокатов созданной в 2024 г. направлена на всестороннее содействие укреплению сотрудничества, солидарности адвокатов и внедрение в деятельность адвокатуры России общепризнанных международных стандартов и принципов ее организации и деятельности а также на защиту прав и свобод российских адвокатов и представление их интересов по вопросам, связанным с осуществлением профессиональной деятельности, в том числе за рубежом.
Ассоциация ставит перед собой такие задачи как:
– защита прав и основных свобод человека и укрепление институтов гражданского общества в России;
– взаимодействие с международными институтами, включая уставные и договорные органы ООН;
– содействие процессам организации и интеграции российской адвокатуры в международное юридическое сообщество через сотрудничество с профсоюзами, неправительственными и профессиональными объединениями адвокатов на международном, национальном и региональном уровнях;
– представление интересов российских адвокатов на российском и международном уровне;
– содействие российским адвокатам в осуществлении их профессиональной деятельности на международном уровне;
– создание площадок для обмена информацией и профессиональным опытом, распространения лучших практик в области организации адвокатской деятельности и адвокатуры с участием представителей российской адвокатуры и международного юридического сообщества;
– осуществление образовательной, научно-исследовательской, издательской и информационно-аналитической деятельности в сфере адвокатуры.
Существование и развивающаяся деятельность этих организаций дает надежду на то, что независимая адвокатская профессия в России не будет утрачена.

– Благодарю Вас за интервью и желаю Вам удачи в Вашей непростой деятельности!

– Спасибо!