ФАРХУТДИНОВ Инсур Забирович доктор юридических наук, главный редактор Евразийского юридического журнала, ведущий научный сотрудник Института государства и права (сектор международно-правовых исследований) Российской академии наук

«Ничто не утрачивается с миром. Все можно потерять в войне».

Пий XII, Ватикан, 24 августа 1939 г.

В статье рассматривается одно из узловых исторических событий в формировании современной модели международных отношений. Утрехтский договор после Вестфалького трактата стал «кирпичиком» будущего европейского миропорядка. Утрехтский мир, положивший конец второй общеевропейской войне 1701-1713 гг., со временем начал стабилизировать европейский баланс сил. Формирование современной модели международных отношений происходило эволюционно, а не явилось спонтанным результатом какого-либо революционного прорыва. Автор на основании конкретных международно-правовых источников доказывает, что смена международных систем происходит не мгновенно, а эволюционно, в борьбе нового со старым.

Ключевые слова: Вестфальский мир, Война за испанское наследство, Утрехтский мир, Раштаттский договор, Баденский договор, Северная война, династическое право, абсолютизм, государственный суверенитет.

FARKHUTDINOV Insur Zabirovich
Ph.D. in Law, Editor-in-chief of the Eurasian Law Journal, leading researcher of the Institute of State and Law (sector of international legal studies) of the Russian Academy of Sciences

UTRECHT PEACE TREATY: THE BEGINNING OR THE END OF WESTPHALIA?
THE EXPERIENCE OF DOCTRINAL RESEARCH ON THE PROBLEMS OF THE FORMATION OF A MODERN MODEL OF INTERNATIONAL RELATIONS IN THE CONTEXT OF THE DEVELOPMENT OF INTERNATIONAL LAW (continued)

The article discusses one of the key historical events in the formation of the modern model of international relations. The Treaty of Utrecht after the Westphalian tractate became the “brick” of the future European world order. The Utrecht world, which put an end to the second pan-European war of 1701-1713, eventually began to stabilize the European balance of power. The formation of the modern model of international relations was evolutionary, and was not a spontaneous result of any revolutionary breakthrough. The author on spe­cific international legal sources proves that the change of international systems does not occur instantly, but evolutionarily, in the struggle of the new with the old.

Keywords: Peace of Westphalia, War of the Spanish Succession, Utrecht Peace, Rastatt Treaty, Baden Treaty, Northern War, Dynas­tic Law, Absolutism, State Sovereignty.

СКАЧАТЬ В PDF

1. Демистификация Вестфаля

«Вестфальский мир» не установил мир «христианский, всеобщий, нерушимый, истинный и искренний», как было записано черным по белому в тексте Вестфальского тракта­та – Мюнстерского и Оснабрюкского мирных соглашений 1648 г., завершивших Тридцатилетнюю войну. Как мы уже писали в первой статье этого цикла, Тридцатилетняя война 1618-1648 гг. – первая общеевропейская война между двумя большими группировками держав и княжеств: стремившим­ся к господству над всем «христианским миром» испанскими и австрийскими Габсбургами под эгидой Римского Папы и противодействовавшими этому блоку национальными госу­дарствами – Францией, Швецией, Голландией, Данией, а так­же Россией, в определенной мере Англией, образовавшими антигабсбургскую коалицию, опиравшуюся на протестант­ских князей в Германии, на антигабсбургское движение в Че­хии, Трансильвании, Италии.

Мы далее в тексте ставим знак равенства между такими понятиями как «Вестфальский мир», «Вестфальские согла­шения» («Мюнстерский договор» и «Оснабрюкский дого­вор»). Вестфальский мирный договор (трактат) был легали­зован на своего рода первом общеевропейском конгрессе в 1648 г. Обычно в западной литературе они в совокупности называются «Вестфаль».

Тридцатилетняя война завершила собой историческую эпоху, позднее средневековье (XVI-XVII вв.) по широко при­нятой хронологии – это период кризиса феодализма и ста­новления буржуазного общества. Вестфальский договор 1648 г., можно назвать первым международно-договорным пере­делом Европы.

Действительно, и после Вестфаля, войны между евро­пейскими странами продолжались. Первой серией войн после заключения Вестфальского мира стала франко-испан­ская война 1654-1660 гг. за торговое господство между двумя европейскими государствами в Вест-Индии. В 1672-1679 гг. шла так называемая голландская война – военный конфликт, участниками которого были с одной стороны Франция, Ан­глия, Швеция, Кёльн, и Мюнстер, а с другой – Голландия, Ис­пания, Габсбургская монархия и Бранденбург. В частности, участие последнего в войне, развязанной французским коро­лем Людовиком XIV против Голландии, было прямым нару­шением Оснобрюкского мирного договора 1648 г.

Войны разгорались и в других частях Европы. В 1655-1660 гг. Швеция воевала с Польшей, которая пыталась захватить Данию. В те же годы воевали Россия со Швецией, которая шла против расширения русских владений в Прибалтике.

Между прочим, Вестфальский договор содержал поло­жения, направленные на мирное разрешение межгосудар­ственных споров. Так, государства в течение трех лет должны были попытаться решить конфликт путем заключения ми­рового соглашения или судебного разбирательства. И только в том случае, если спор не решался названными способами и все участники договора приходили к такому выводу, потер­певший имел право обратиться к войне. Однако данное по­ложение так и не было применено на практике.

Почему Вестфальский трактат не создал условия для установления всеобщего мира в Европе?

Уже в самом Вестфальском договоре 1648 г. была зало­жена своего рода мина замедленного действия, поскольку Испания не приняла участие в окончательной подготовке Вестфальского мира. Многие территориальные споры не были урегулированы в тексте договора, что предполагало новый реваншизм. Да и в остальной части Европы Вестфаль­ские соглашения носили ограниченный характер. Например, на балтийский и балканский регионы они вообще не распро­странялись.

Но если по большому счету, то причины кроются го­раздо глубже. Исторически они уходят вглубь веков. Вест­фальский мир не предусматривал запрета на ведение войн – напротив, он давал правителям такое право. Несведущему читателю, скорее, покажется странным, что только Устав ООН в 1945 г. запретил в международно-правовом порядке войну как таковую.

После Тридцатилетней войны вся Германия лежала в руинах. А вот курфюрство Бранденбург-Пруссия, которое считается отсветом величия будущей Германской империи, в ходе этой первой общеевропейской войны, не испытало ни разорения, ни потерь. Воспользовавшись массовыми пересе­лениями вследствие одного из пунктов Вестфальского трак­тата, требовавшего выселения протестантов из католических княжеств Германии, Фридрих-Вильгельм разрешил пересе­литься в Бранденбург-Пруссию лютеранам и кальвинистам. Также нашли приют здесь 20 тысяч протестантов-гугенотов, сбежавших из Франции. Король приютил не только проте­стантов, но, как ни странно, и католиков из протестантских стран, а также евреев, гонимых из всех стран. Бранденбург- Пруссия переживал экономический бум – голландские пере­селенцы создали образцовые фермы, гугеноты – бумажные, шелковые, зеркальные и иные мануфактуры, переселенцы евреи содействовали становлению торговли и банковского дела. Один из королевских эдиктов провозгласил: «промыш­ленность и торговля суть и главные опоры государства».

«Великому курфюрсту» Фридриху Вильгельму (правил в 1640-1688 гг.) благодаря невиданному в Европе экономиче­скому подъему хватало денег на бесконечные завоевательные войны. Фридрих Вильгельм неоднократно менял союзников в войне между Францией и Голландией. В конце концов, Людовик XIV отомстил своему неверному партнеру, подтол­кнув Швецию к вторжению в Бранденбург. В 1675 г. шведские войска выступили из Померании и заняли часть владений Бранденбурга, однако в сражении при Фербеллине неболь­шая прусская армия численностью в 8 тыс. человек разбила превосходящие силы шведских войск. Эта победа привела к небывалому взлету международного престижа Бранденбур- га-Пруссии, а курфюрст был прославлен в одной балладе как «великий».

Из-за постоянных нарушений им своих союзнических обязательств Людовик XIV назвал его «самым вероломным из всех неверных вассалов», а один из французских дипломатов – «самой хитрой лисой Европы». Основную ставку «Великий курфюрст» делал на армию. В своем завещании он писал: «Хотя союзы и могут быть достаточно хороши для обеспече­ния безопасности, однако собственная армия – лучше».

Другим неутомимым агрессором был французский ко­роль Людовик. В 1688-1697 гг. Франция вела войну главным образом во Фландрии, Пфальце и Северной Италии. Именно сюда англичане, голландцы и империя направляли основную часть своих ресурсов. Особенно жарко было в Нидерландах, где к другим европейским народам присоединились в бое­вых действиях испанцы. Шла война за английское наследие в Шотландии и Ирландии в 1689-1691 гг., и, разумеется, бес­конечные войны с Османской империей. Все фронты, так или иначе, были взаимосвязаны.

Сегодня общепринято считать, что Вестфальский трактат якобы положил конец религиозным войнам в Европе. Но увы. Спустя восемь лет произошла Первая Вильмергенская война, а затем Тоттенбургская война в Швейцарии между протестантскими и католическими кантонами. Но настоящие проблемы на религиозной почве начались в последней четверти XVII в. – в 1685 г. был отменен Нантский эдикт, на следующий год восста­ли вальденсы в герцогстве Савойском, в 1702 г. произо­шло восстание камизаров-протестантов во Франции. Все протестантские писания тех лет наполнены ощущени­ем грядущей новой войны с католиками, прежде всего французами, а затем и австрийцами, желающими ис­требить протестантскую веру. Войны воспринималась в тот период как войны между конфессиями.

Вышеизложенное наглядно показывает, что, к боль­шому сожалению, Вестфальский договор так и не смог обе­спечить общий мир на основе взаимных обязательств, огра­ничивавших применение силы. О каких «добрососедских отношениях, что бы снова возродились и процветали науки, мир и дружба» (из преамбулы Оснабрюкского мирного до­говора 31) может идти речь?

Отдадим должное – 1648 г. ознаменовал конец перио­да столетия нескончаемых войн и общеевропейского хаоса. Середина XVII в., безусловно, была переходным периодом между политическими порядками.

После Вестфальских договоров на протяжении мини­мум полутора столетий сохранялась сложная иерархия европейских государств. Вестфальский миф возник и был увековечен главным образом потому, что он позволяет до сих пор удобно и упрощенно описать, как возникла систе­ма европейских государств. Вестфальский договор не соз­дал международный порядок, обладавший эффективным механизмом и нормами по разрешению конфликтов. Да и это просто не было возможно на этом этапе историче­ского развития.

… Мир не наступил и в XVШ в.

2. Новая общеевропейская война 1701-1713 гг.

И в веке XVIII не воцарился «всеобщий вечный мир», декларированный Вестфальским мирным договором 1648 г.

Первоначально война за испанское наследство, кото­рую можно назвать Второй общеевропейской войной по­сле Тридцатилетней войны, была вызвана смертью в ноябре 1700 г. Карла II, последнего монарха из династии испанских Габсбургов на престоле Испании. Англия и Голландия, стре­мясь использовать начавшийся упадок Испании в своих ин­тересах и не допустить усиления Священной Римской импе­рии и Франции, настаивали на разделе испанских владений в соответствии с англо-французским тайным договором 1699 г. Стало быть, в 1668 г. Франция отказалась от аналогичного до­говора (10 CTS 385) с австрийскими Габсбургами о разделе Ис­панской монархии на случай преждевременной смерти болез­ненного мальчика-короля Испании Карла II (1661-1700 гг.).

На испанский престол взошел Филипп Анжуйский, родной племянник соседствующих монархов – умершего Карла II и королевствующей особы Людовика XIV, в качестве Филиппа V (1700-1746 гг.). Но на испанское наследство пре­тендовали и другие европейские монархи, имевшие потом­ство от брачных союзов с испанскими принцессами.

В начале 1701 г. Людовик XIV особой грамотой при­знал права Филиппа V и на французский престол, нагло ввел французские гарнизоны в крепости нидерландских провин­ций Испании и приказал испанским губернаторам и коло­ниальным вице-королям повиноваться ему как своему госу­дарю.

7 сентября 1701 г. Англия, Нидерланды и Австрия за­ключили «Большой альянс» против французского короля Людовика XIV. К антифранцузскому союзу позже примкну­ли многие мелкие княжества. На стороне Франции высту­пала скромная коалиция – Испания и нескольких не самых сильных германских курфюрстов. Боевые действия начались в июне 1701 г. вторжением австрийских войск в Северную Италию.

Война велась одновременно в Нидерландах, Германии, Италии, Испании, а также в заморских колониях. Союзники нанесли ряд поражений французским войскам. Англо-гол­ландский флот нанес огромный урон французской и испан­ской торговле.

Поначалу Война за испанское наследство (1701-1713 гг.) и Северная война (1700-1721 гг.), как ее стали называть, шли по отдельности. Однако к 1706 г. положение стало менять­ся. Первые победы Карла XII вызвали оживленные страте­гические дебаты в Швеции. Королю внушали, что главным врагом страны является Россия, а потому первоочередная задача монархии – укрепить линию обороны в балтийских провинциях. Если этого не сделать, царь Петр I, по их мне­нию, получит возможность угрожать шведской провинции Финляндия, островам и в итоге самой Швеции. Поэтому предлагались превентивные меры, вплоть до захвата русских земель вокруг Пскова и создания там буферной зоны. Однако шведский король своими главными врагами считал Польшу и Саксонию.

В сентябре 1706 г. Карл XII провел свою армию по Им­перской территории, воспользовавшись так называемым «вестфальским» правом Швеции на вмешательство по прось­бе силезских протестантов.

Людовику XIV помогли разногласия в стане его врагов. Голландцы не желали чрезмерного усиления Англии. Все союзники не желали перехода испанской короны в руки ав­стрийского императора. Англия втайне от союзников начала сепаратные переговоры с Францией о мире. Главное, вторая общеевропейская война была очень дорогостоящей, особен­но для Голландии и Испании, хотя основные расходы несла Англия.

После поражения при Мальплаке в 1709 г. положение Франции казалось безнадежным. Но к этому времени анти­французская коалиция стала распадаться. Одна из причин – изменение политического курса Англии под влиянием успехов России в Северной войне. В 1710 г. в Англии к вла­сти пришли тори, ставившие целью сближение с Францией и борьбу с Россией. В этих условиях Англия прекратила во­енные действия.

В конце 1711 г. официальный Лондон достиг предвари­тельного секретного соглашения с Парижем созвать мирную конференцию. Голландские союзники неохотно согласились.

Предварительные условия мира были составлены в Лон­доне в октябре 1711 г. Годом позже в Утрехте открылся кон­гресс, на котором участие в переговорах о мире принимали, кроме английских и французских министров, уполномочен­ные от Голландии, Испании, Савойи и Португалии.

И в начале 1712 г. в Утрехте начались переговоры, ко­торые продолжались более года. Принципиальные вопро­сы под покровом тайны решались на двустороннем уровне между Лондоном и Парижем.

3. Утрехтские мирные договоры: Утрехтский, Раш- таттский, Баденский

11 апреля 1713 г. в Утрехте были подписаны четыре крупных мирных договора. Наиболее важный из них – До­говор о мире и дружбе между Францией и Великобританией (27 CTS 475). В тот же день в Утрехте был подписан Договор о мире и дружбе между Францией и Нидерландами (28 CTS 37), между Францией и Савойей (28 CTS 123), между Франци­ей и Пруссией (28 CTS 141), между Францией и Португалией (28 CTS 169).

Важнейшим среди них был англо-французский договор, где речь шла о признании Людовиком XIV протестантского престолонаследия в Англии, удалении Стюартов из Фран­ции, разрушении укреплений Дюнкерка, а также о колони­альных переделах, которые будут рассмотрены ниже.

Спустя четыре месяца, 13 июля 1713 г. там же в Утрехте был подписан Мирный договор между Савойей и Испанией (28 CTS 269), а также Договор о мире и дружбе между Вели­кобританией и Испанией (28 CTS 295).

С точки зрения международного права особый интерес представляет договор о мире и торговле между Нидерланда­ми и Испанией, подписанный в Утрехте 26 июня 1714 г. (29 CTS 97).

Таким образом, Утрехтский мирный договор состоял из соглашений, положивших конец Войне за испанское наслед­ство, подписанный в голландском городе Утрехт в апреле­июле 1713 г. между Францией и Испанией с одной стороны, и Великобританией, Голландской Республикой, Священной Римской империей, Португалией и Савойей с другой.

В соответствии со статьей X двустороннего договора Ис­пания уступила Гибралтар и Менорку Великобритании. Но и после подписания Утрехтских договоров французы про­должали воевать с австрийским императором Карлом VI и со Священной Римской империей до 1714 г., когда военные действия были прекращены договорами Раштатта и Бадена.

Баденский мирный договор, то есть Мирный договор между Испанией и Францией, подписанный в Бадене в Эр- гау, 7 сентября 1714 г. (29 CTS 141), завершил военное проти­востояние Франции и Священной Римской империи, кото­рые формально находились в состоянии войны за испанское наследство. Данный договор стал дополнением к Утрехтско­му и Раштаттскому мирным договорам, по которым импера­тор Карл VI признавал условия Утрехтского мира со стороны монархии Габсбургов.

6 февраля 1715 г. в Утрехте был подписан мирный дого­вор (29 CTS 201) между Португалией и Испанией.

Мир между Испанией и императором Германской им­перии Карлом VI, неудачным претендентом на испанскую корону, наступил только в 1720 г. с подписанием Гаагского договора.

Таким образом, Утрехтские договоры между нескольки­ми европейскими государствами, включая Испанию, Вели­кобританию, Францию, Португалию, Савойю и Голландскую Республику, помогли положить конец войне. Как и ранее на других «универсальных» мирных конференциях, мир заклю­чался не в одном многостороннем документе, а в серии дву­сторонних мирных договоров, некоторые из которых были дополнены договорами о дружбе, торговле и судоходстве.

Как и Вестфальский трактат 1648 г. Утрехтские догово­ры стали результатом серии комплементарных соглашений, подписанных по отдельности, в разные годы и в разных горо­дах. Другими словами Утрехтский мир представляет собой серию отдельных мирных договоров, а не единый документ, подписанный воюющими сторонами в войне за испанское наследство.

Главной целью Утрехтского мира было сдерживание Франции. Договор признал внука Людовика XIV Филиппа, герцога Анжуйского, королем Испании, подтверждая тем са­мым преемственность, оговоренную в завещании испанского короля Карла II, умершего в 1700 г. Однако Филипп V был вынужден отречься от своего имени, показав, что он и его по­томки не имеют какое-либо право на французский престол. В общем, речь шла о том, что французская и испанская мо­нархии никогда не будут объединены под одним человеком.

Утрехтский мир зафиксировал новое соотношение сил в Европе. Хотя Франция и сохранила статус великой державы, однако она, лишившись значительной части своих завоева­ний второй половины XVII в., утратила тем самым способ­ность установить свою гегемонию в Европе.

Французы перестали хозяйничать в германских землях, что открыло возможности для возвышения Австрии и Прус­сии. Война за испанское наследство положила начало сопер­ничеству Австрии и Пруссии в центре Европы.

По Утрехтскому миру Великобритания получила Ги­бралтар и «гнусное асиенто» – исключительное право тор­говли черными невольниками в Новом Свете. Ослабление Франции открыло новые возможности для английской коло­низации Северной Америки.

Эти достаточно скромные приобретения оказались явно непропорциональны тем огромным затратам, в которые обо­шлась стране изнурительная война за Испанское наследство. Поэтому в последующее двадцатилетие британские правя­щие круги проявляли крайнюю осторожность в междуна­родных отношениях, избегая непосредственного вмешатель­ства в континентальные дела. А вскоре они и вовсе сделали ставку на другое, менее рискованное, но экономически более выгодное направление внешней политики – колониальное. Для этого Британия имела примерно такие же исходные по­зиции, как Франция: опорные пункты в Западной Африке, фактории в Индии, несколько островков в Вест-Индии, коло­нии на побережье Северной Америки.

Северная война 1700-1721 гг., в которой основными вою­щими сторонами были Швеция и Россия, решающим образом изменила соотношение сил среди них в пользу России. В центральной Европе Великая Северная война привела к столь же радикальному изменению геополитических ролей, как это сделала война за Испанское наследство на Западе.

Таким образом, на смену противостоянию французских королей и Габсбургов, во многом определявшему междуна­родный климат в Европе, в XVI-XVII вв. пришло соперниче­ство между Францией и Великобританией, что стало одной из доминант европейской и мировой политики на следую­щие двести лет.

Война за Испанское наследство ослабила все великие ев­ропейские державы: Францию, Испанию, Соединенные про­винции Голландии. Только Великобритания по результатам Утрехтского мирного договора 1713 г. оказалась в состоянии постепенно превращаться из «старой доброй Англии» в «ма­стерскую мира». Во многом этот процесс происходил из-за военного противостояния Англии и Франции, продолжав­шегося как в Европе, так и в колониях больше столетия (1688­1815 гг.).

С точки зрения международного права Утрехтские мир­ные договоры носят двойственный характер. С одной сторо­ны, это двусторонние международные мирные договоры. А с другой – это серия двусторонних договоров, задействованных многосторонним путем закрепить юридически общие цели и задачи примирения всех сторон.

4. Утрехтский мирный договор о Северной Америке

Утрехтский мирный договор явился отражением реаль­ной геополитики не только в Европе, но и в заморских тер­риториях. К началу второй европейской войны англо-фран­цузское противостояние в их северо-американских колониях окончательно приобрело трансконтинентальный характер, охватив огромное пространство от Мексиканского залива на юге до Гудзонова залива на севере, от атлантического берега Канады на востоке и до побережья Великих озер в самом цен­тре Северной Америки.

Следует отметить, что Война за испанское наследство коснулась не только Северной, но и Южной Америки. Не­сколько забегая вперед, следует заметить, что по Утрехтско­му договору были установлены границы между Францией и Португалией в Южной Америке по реке Ояпок. Однако французы проигнорировали это решение, что в дальнейшем привело последовательно к франко-португальскому и фран­ко-бразильскому территориальному спору.

Военные действия в Северной Америке в ходе Войны за испанское наследство отличались от событий, имевших ме­сто в ходе всех предыдущих военных действий между Англи­ей и Францией. Впервые за всю историю англо-французской борьбы на этом континенте одной из сторон была предпри­нята попытка радикально изменить сложившуюся ситуацию и добиться полного подчинения владений соперника. Для этого Англия направила за океан силы, на порядок превы­шающие те, которые традиционно были задействованы в европейском военном театре, и позволявшие, как казалось, одним ударом покончить с французским присутствием в Ка­наде.

Не менее интересным моментом была попытка заклю­чения сепаратного соглашения между Францией и англий­скими колониями, когда Версаль пытался в своих интересах использовать противоречия между Англией и ее заокеан­скими колониями. Уже в это время Новая Англия, будущие Соединенные Штаты Америки, не просто продолжала доста­точно самостоятельно действовать на международной арене, но также оказывала определенное влияние на принятие ре­шений в Лондоне.

Однако одиннадцать лет войны сами по себе не привели к каким-либо существенным изменениям в расстановке сил в Северной Америке. Ни одна из сторон не смогла реализо­вать своих стратегических планов на этом континенте, хотя англичане и жители их колоний предприняли ряд попыток это сделать. Что касается французов, то они были вынужде­ны уйти в глухую оборону, чтобы отстоять свои позиции.

Сам по себе исход борьбы в самой Северной Америке повлиял на позицию, занятую двумя европейским держа­вами, не слишком значительно. Судьба английских и фран­цузских колоний решалась все-таки на полях сражений в Европе. Именно победы, одержанные герцогом Мальборо, позволили английским дипломатам в ходе мирных перего­воров потребовать от французов уступок в спорных колони­альных территориях, а также в колониальной торговле.

Англо-французские конфликты, имевшие сугубо евро­пейские причины, приводили к кровопролитным столкнове­ниям по другую сторону Атлантики, а стычки, происходив­шие в лесной глуши континента, точные очертания которого еще не были известны, оказывали воздействие на отношения Лондона и Парижа. Совершенно точно можно утверждать, что Америка была завоевана Англией в Европе.

В англо-французском договоре, заключенном в Утрехте, непосредственное отношение к Северной Америке имели шесть статей (с X по XV). В статье X говорилось, что «Наи- христианнейший Король возвратит королевству и королеве Великобритании <…> Гудзонов залив и Гудзонов пролив со всеми землями.»

Статья XIII гласила: «.остров Ньюфаундленд с приле­гающими островами отныне будет полностью принадлежать Великобритании».

Став полновластными хозяевами побережья Гудзонова залива, Ньюфаундленда и Акадии, англичане, таким обра­зом, во-первых, получили в свои руки прекрасные плацдар­мы на подступах к французским владениям; во-вторых, огра­ничили для своих соперников доступ к морю и его ресурсам; в-третьих, сузили пространство, открытое для дальнейшей экспансии французов.

В Америке Франции пришлось отдать англичанам коло­нии вокруг Гудзонова залива, Землю Руперта, Ньюфаундленд, Акадию и свою часть острова Сент-Китс. Зафиксированные в Утрехтском договоре изменения создали принципиально новую геополитическую ситуацию в Северной Америке, что было связано, прежде всего, с новой конфигурацией англий­ских и французских владений.

После 1713 г. Новая Франция была фактически с трех сторон окружена английскими владениями. С этого мо­мента, как выразился Л. Гру, – «Америка повернулась к морю английским фасадом», а Канада «стала сугубо вну­тренней колонией, находящейся под угрозой удушения, в полной зависимости от своего английского соперника. Со своей стороны Ф.К. Гарно считал, что Утрехтский до­говор разрушил «целостность» французских колоний на Североамериканском континенте. Значение Утрехтско­го договора для истории Северной Америки безусловно очень велико, однако говорить о том, что в 1713 г. исход борьбы Англии и Франции за этот континент был уже ясен не совсем корректно как с точки зрения дальнейше­го развития событий, когда за четвертьвековым периодом войн последовала мирная передышка, продолжавшаяся более трех десятилетий, так и с точки зрения того, что Франция сохранила достаточно прочные позиции в Се­верной Америке, а самое главное – осталась ведущим по­сле Англии игроком в Европе.

Чей выигрыш в итоге оказался реальным, а чей – эфемерным? Если подходить к этому вопросу с позиций историзма, то дать на него однозначный ответ достаточно сложно. Как заметил по поводу ситуации, сложившейся в Европе и во всем мире после Утрехта, П. Шоню, – «хотя за Англией было будущее, Франции принадлежало пре­красное настоящее. Это замечание выдающегося истори­ка можно отнести и в целом к той эпохе, носившей ярко выраженный переходный характер, и непосредственно к той ситуации, которая складывалась на международной арене после завершения серии общеевропейских войн конца XVII – начала XVIII в.

Вскоре стало ясно, что Утрехтское соглашение регули­ровало вызовы прошлого, а никак не будущего. Главная цель этого документа – сдерживание Франции, изжила сама себя после кончины Людовика XIV в сентябре 1715 г. После не­скольких слабохарактерных регентов престол занял повзрос­левший правнук покойного – Людовик XV. В следующие двадцать лет Франция проводила преимущественно мирную политику и в основном реагировала только на события в Европе.

5. Баланс сил как система европейского равновесия

Вторая общеевропейская война начала XVIII в. измени­ла политический ландшафт Европы. Англия значительно усилила свои позиции на международной арене, укрепила «европейское равновесие», а также получила ряд заморских территорий и коммерческих привилегий. Утрехт проде­монстрировал не только возвышение Британии как великой державы, но и ее готовность и способность регулировать ев­ропейские дела по новому принципу (активное равновесие), но на старой территориальной основе (континентальное равновесие).

В Утрехтском мирном договоре, который положил ко­нец борьбе за испанское наследство, между Францией и Ис­панией, с одной стороны, и коалицией государств во главе с Великобританией – с другой, впервые появляется термин «баланс сил», получивший широкое распространение в по­литическом лексиконе во второй половине XX в.

В статье 2 англо-испанского мирного договора, подпи­санного в Утрехте в июле 1713 г. указывалось, что его целью было «установление мира и спокойствия в христианском мире с помощью равного баланса сил».

Как показывает вышеизложенное, европейское равно­весие было достигнуто в результате длительных кровопро­литных войн. В том числе двух европейских войн – Тридца­тилетняя война(1618-1648 гг.), Война за испанское наследство (1701-1713 гг.). К тому времени была готово и идеологическое обеспечение концепции системы европейского равновесия.

Европейская концепция баланса сил впервые рассма­тривалась публично английским автором Чарльзом Даве- нантом в «Эссе о балансе сил» в 1701 г., то есть в год начала второй европейской войны. И стала общей темой дискуссий во время войны и конференций, которые привели к подпи­санию договоров. Эта концепция стала ключевым фактором британских переговоров и нашла отражение в заключитель­ных договорах. Концепция о системе политического равнове­сия будет оставаться значительным фактором в европейской политике вплоть до Французской революции.

Итак, что же способствовало формированию баланса сил как системы европейского равновесия на континенте по­сле завершения Второй европейской войны?

По последствиям Утрехтского договора Великобритания стала глобальной державой. Стоит заместить, что в 1707 г., то есть как раз в разгар Войны за испанское наследство вслед­ствие политического объединения королевств Шотландии и Англии образовалось Единое Королевство Великобрита­ния, Великобритания получила ряд ключевых территорий, особенно в Новом Свете, таких как Ньюфаундленд и доступ к торговле вдоль берегов, где когда-то доминировали фран­цузы. Кроме того, они контролировали Гибралтар, на юге Пиренейского полуострова, включая Гибралтарскую скалу и песчаный перешеек, соединяющий скалу с Пиренейским полуостровом.

И сегодня Гибралтар остается заморской территори­ей Великобритании, оспариваемой Испанией. Гибралтар является членом Европейского союза через членство Ве­ликобритании. В 1973 г. Великобритания присоединилась к ЕС вместе с Гибралтаром в соответствии со статьей 299 (4) Договора о Европейском сообществе. C 2004 г. жители Ги­бралтара могут участвовать в выборах в Европейский пар­ламент. Граждане Гибралтара являются гражданами Вели­кобритании и ЕС.

Голландия была очень влиятельной страной в европей­ских делах в XVII в., но после европейской войны ее влияние резко уменьшилось, поскольку в ходе войны за испанское наследство Голландия, как и Франция, оказалась в долгах. Голландия, таким образом, как морская и торговая империя значительно ослабла.

Утрехт продемонстрировал не только возвышение Бри­тании как великой державы, но и ее готовность и способность регулировать европейские дела по новому принципу (актив­ное равновесие), но на старой территориальной основе (кон­тинентальное равновесие).

Британия занималась поддержанием баланса, основан­ного на производительной капиталистической экономике, которая финансировала военно-морское превосходство.

Баланс сил был непреднамеренным следствием принуж­дения континентальных государств к ответу на (и к итоговому приспособлению) превосходящую британскую социально­политическую модель, особенно под действием «промыш­ленной революции».

В общем, в XVIII в. в Европе действовал весьма специфиче­ский режим балансирования. Складывающаяся система наци­ональных государств проявила, таким образом, свою способ­ность к саморегуляции, отразив французские гегемонистские притязания. Хотя государства «старого порядка» продолжали политику имперской экспансии, определявшуюся геополи­тическим накоплением, парламентская Британия стремилась поддерживать баланс в европейской субсистеме путем непря­мого вмешательства в форме поддержки малых стран.

6. «Династическое» международное право

После Вестфальского трактата 1648 г. в международных отношениях господствовал династический принцип. Европа и в XVIII в. оставалась династийно-иерархической. На поли­тической карте того периода доминировали династические государства. Династические притязания – одна из основных (наряду с религиозными) причин войн XVI-XVII вв., и после заключения Вестфальского мира остались доминирующими формами вмешательства в дела других государств. В последу­ющие сто лет после 1648 г. войны за престолонаследие шли повсюду, даже в маленьких, но геополитически важных гер­манских княжествах. Оспаривалась троны Англии, Шотлан­дии, Ирландии, Испании, Польши и Габсбургской империи. И каждое столкновение приводило к длительным и ожесто­ченным войнам.

По-прежнему основу политического правопорядка Ев­ропы со времени возникновения династических государств в XV-XVI вв. составляла династическая легитимность суверена над определенными территориями. Суверенитет олицетво­рялся с личностью монарха. Власть монарха основывалась на объединении феодального, канонического и имперского права, исторических прав на династическое наследство.

Международные отношения находились в руках дина­стий, которые имели гораздо больше общего друг с другом, чем с населением собственной страны.

На протяжении всего XVIII в., как и прежде, междуна­родные отношения, как и внешняя политика государств Ев­ропы, сохраняли династический характер, поскольку они по-прежнему оставались прерогативой монархических дво­ров. Наследственные монархи, как правило, стояли выше из­бираемых, а республики стояли ниже монархий; затем шли аристократии без королей и вольные города.

В средние века международное право было «династиче­ским», которое приобрело метафизическую форму. Между­народное право конструируется на основе таких понятий и принципов, как абсолютная и незыблемая власть суверена- монарха, право на завоевания, принцип первого оккупанта.

В эпоху позднего Средневековья и начала Нового вре­мени шел процесс формирования национальных государств. Те, кто преуспел на этом пути (Франция, Англия, Испания, Швеция), и стали главными центрами силы в Европе. Возни­кавшие национальные государства утверждали новый прин­цип границ, которые начинали проводиться по естественно­географическому и языковому признакам.

Династические браки были не просто отличительной особенностью тогдашних «международных» отношений, они служили наименее затратной и наиболее быстрой стратеги­ей расширенного личного воспроизводства абсолютистского правления. Это был геополитический порядок, при котором «государства» могли «жениться» на «государствах».

Но тем не менее и после Утрехтского мира новые тен­денции и в политическом, и в общественном развитии еще только начинали проявляться, не всегда были заметны совре­менникам, а самое главное на их пути стояло множество пре­пятствий, которые было не так-то просто преодолеть.

Один из авторов текста Утрехтского договора британ­ский лорд Болингброк отмечает следующее: «…концепция равновесия сил в Европе, на котором покоятся безопасность и спокойствие всех. Принцип, на котором основывались все мудрые решения европейских совещаний, касающихся Франции, Австрии, определился стремлением предотвра­тить нарушение равновесия, не давая склониться чаше весов на одну сторону».

Порядок международных отношений между государ­ствами, который Вестфалия, а затем Утрехт декларировали, имеет мало общего с порядком суверенного государственно­го устройства, который появился только в XIX в.

Действительно, формирование государственного суверени­тета происходило постепенно и не явилось спонтанным резуль­татом какого-либо революционного прорыва в результате Утрехт­ского договора 1713 г., тем более Вестфальского трактата 1648 г.

7. От феодализма к капитализму – от династическо­го суверенитета к государственному суверенитету

XVIII в. можно назвать историческим периодом, началь­ная стадия которого относится к эпохе Возрождения, а завер­шающая охватывает эпоху Просвещения, когда шла борьба между силами, защищающими феодальные устои, и сила­ми, расшатывающими эти устои. А в предыдущем XVII сто­летии Английская революция, Фронда – гражданская война во Франции, завершение Тридцатилетней войны во многом определили темп и характер эволюционного формирования новой модели международных отношений.

Решающий прорыв в сторону современных между­народных отношений не отмечен ни в Вестфальских, ни в Утрехтских мирных договорах, а связан с появлением перво­го современного государства в результате Английской рево­люции (Английской гражданской войны) 1640-1660 гг.

Стало быть, появление капитализма и зачатки совре­менного суверенитета не было одновременным и общеевро­пейским феноменом, а произошло сначала в Англии.

Английская революция дала мощный толчок процес­су так называемого первоначального накопления капитала, обеспечила полную свободу действий восходящему классу буржуазии, проложила дорогу промышленной революции XVIII в. Победивший пуританизм взрыхлил почву для ан­глийского Просвещения.

После установления капиталистического режима прои­зошел переход от династического к парламентскому сувере­нитету, что и способствовало формированию современного суверенитета.

Великобритания, первое суверенное государство с пол­ными атрибутами государственного суверенитета начинает перестраивать международные отношения в долгосрочном процессе. Британия начала манипулировать старым межди­настическим соперничеством в континентальной Европе при помощи новой концепции активного балансирования.

Британия была не случайным островным исключением из ди­настического соперничества, а сознательным регулятором системы европейской политики, от которой она была отделена социально­экономически, но не географически. Это также объясняет, почему баланс сил не был обратной стороной капитализма, а создавался и поддерживался в международной системе с множеством различ­ных участников вполне видимой рукой: рукой Британии.

В XIX-XX в. наряду с государством-нацией и правовым закреплением национально-государственного суверенитета в международных отношениях закрепляется система полити­ческого равновесия. Основной ее смысл – компромисс между принципом суверенитета и принципом общего интереса. В процессе своего функционирования данная система вынуж­дает каждого из участников ограничивать свои экспансио­нистские устремления, чтобы не оказаться в ситуации, когда подобное ограничение будет навязано ему другими.

Таким образом, появление суверенных государств в Европе происходило эволюционно и не явилось спонтан­ным результатом какого-либо революционного прорыва в результате Вестфальского мира. Объективное толкование

Вестфальских соглашений и Утрехтских договоров подводит к мысли, что формирование современной модели междуна­родных отношений продолжалось еще в течение, по мень­шей мере, двухсот лет.