№ 8 (147) 2020г.

I. S. BAKLANOV:
PROBLEMS OF REPRESENTATION OF LEGALAND SOCIAL REALITY
Interview with Igor Spartakovich Baklanov – Ph.D. in philosophical sciences, professor of Phi­losophy sub-faculty of the Humanitarian institute of the North Caucasus Federal University, Chairman of the Stavropol branch of the Russian philosophical society

Визитная карточка:

Бакланов Игорь Спартакович – профессор, доктор философских наук, профессор кафедры философии Гуманитарного института Северо-Кавказского федерального университета. Председатель Ставропольского отделения Российского философского общества. Сферу научных интересов профессора И.С. Бакланова составляет современная социальная теория, в том спектр философских репрезентаций современного общества. В своих работах И.С. Бакланов большое внимание уделяет проблемам релевантности методологических ком­плексов социально-гуманитарных наук, а также рассматривает динамику правовых институтов и процессов в условиях глобализации и фрагмеграции. В результате на основе ряда современных социальных теорий предложена авторская концепция когнитивного (реф­лексивного) общества как общества ультрамодерна – особого вида социальности, где традиционные установки наслаиваются на реалии постсовременности и современности, а модернизация соседствует с демодернизацией и архаизицией. Под научным руководством Игоря Спартаковича Бакланова подготовлено и защищено 13 кандидатских диссертаций. В настоящее время осуществляется научное консультирование и руководство подготовкой докторских и кандидатских диссертаций. Игорь Спартакович Бакланов имеет более 300 научных и учебно-методических работ, в том числе и в иностранных журналах, включенные в ведущие базы научных изданий.

********************************************************************

–      Уважаемый Игорь Спартакович, сегодня мы собра­лись поговорить о проблемах репрезентации социаль­ной и, в частности, правовой реальности. В чём их суть, и почему речь идёт именно о репрезентации реальности?

–      Современной мир и Россия в том числе подверже­ны бурным структурным и функциональным изменениям. В этой связи от современного социально-гуманитарного знания требуется обнаружить, осмыслить их и адекватно описать. То есть, необходимо, используя определённый методологический инструментарий, предложить, создать, сконструировать теоретические объяснительные схемы, соответствующие социальным практикам и, в идеале, и в онтологическом плане отражающие исследуемые социо­культурные феномены.

При этом реальность, безусловно, необходимо репрезентовать, то есть, упрощать и объяснять, выявлять причин­но-следственные связи, не искажая при этом наиболее её общих характеристик. Репрезентация (представление) явля­ется довольно сложным процессом, так как для получения конечных продуктов, то есть концепции, теоретической схе­мы или развитой теории необходимо использовать различ­ные методологические подходы. Иногда они вступают меж­ду собой в противоречия, конфликтуют концептуально или инструментально, но в большинстве случаев эти конфликты разрешимы и можно отыскать точки их взаимодополнения и продуктивного сотрудничества.

–     А можно как-то более наглядно объяснить поня­тие исследовательской репрезентации?

–      Для того, чтобы наглядно проиллюстрировать понятие репрезентации, давайте представим какую-либо геометриче­скую фигуру, окружённую зеркалами, в которой эта фигура отражается. Геометрическая фигура здесь олицетворяет ис­следуемый феномен, процесс, тогда как рекурсия, отражённая в зеркале, буде представлять репрезентации. (Конечно, сле­дует понимать, что от репрезентации как первичного пред­ставления об объекте исследования до репрезентации как развитой теории путь неблизкий, требующий применения специальных методов, логических и общенаучных процедур.)

Теперь представим, что исследуемая нами фигура яв­ляется цилиндром, стоящим на какой-либо плоскости. Если зеркала расположить перпендикулярно опоры, на которой стоит цилиндр, то есть вокруг стоящего цилиндра, то оче­видно, что в каждом из этих зеркал цилиндр будет отра­жаться как прямоугольник. Но если мы разместим зеркало над цилиндром, параллельно опоре, то в зеркале отразится окружность. Тем самым становится очевидно, что один и тот же феномен, рассматриваемый в рамках разных научно-ис­следовательских программ, может быть редуцирован и ре- презентован различным образом. При этом, репрезентация дополняют друг друга, поэтому разнообразие теорий чаще всего являются необходимым для релевантного адекватного описания, репрезентации различных процессов и феноме­нов, в том числе и для описания реальности и ее составля­ющих.

–     Давайте теперь также попытаемся разбирать осо­бенности понятия «реальность».

–      В онтологическом плане понятие «реальность», в первом приближении, приравнивается понятию «бытие». Но, как и понятие «бытие», понятие «реальность» является довольно сложным для описания. Проблема релевантно­го описания реальности усложняется, когда речь идет об описании общественной жизни и социальных явлений. Та­ким образом, сделать релевантное написание социальной реальности довольно проблематичным в силу того, что современное общества является, по выражению П.К. Греч­ко, «сложностным» обществом (или «complex society»). На наш взгляд, парадигма «complexty» распространяется и на современную правовую реальность в силу сложности орга­низации и множественности элементов, её составляющих. Иными словами, довольно непросто сделать релевантное описание правовой реальности как части социальной ре­альности, так как множество феноменов и процессов за­кладывается в основание этой правой реальностью и свя­зываются с ней.

–      И как же разрешить проблему этой сложности?

–      Для начала нужно разграничить понятия «реаль­ность» и «действительность». Действительность – это по­верхностный слой, находящийся над реальностью (неважно, социальная это реальность в целом или реальность право­вая). Действительность как бы «оплетает» реальность. По словам немецкого философа начала XX века Макса Шелера, действительность можно представить как «здесь-и-теперь- так-бытие» или «тут-бытие». То есть, действительность в он­тологическом плане отражает организацию и (или) взаимо­действие одного иле нескольких объектов и (или) процессов в определённом месте и времени структурированная распо­ложение объектов, связанных в опредёленную систему. При данном подходе, например, социальная реальность является более глубинным бытийственным слоем, который связан именно с основаниями социальной жизни, то есть с главны­ми основаниями функционирования общества. Социальная действительность же более поверхностна, она приближена к социальным практикам (общественное «здесь-и-теперь-так- бытие»). Иными словами, и действительность, и реальность являются онтологическими категориями, но каждая из них имеет собственные характеристики и статус, причем в онто­логическом плане реальность представляет собой более глу­бинный слой, не связанный с непосредственным восприяти­ем.

–     Игорь Спартакович, а можно ли более доступным языком проиллюстрировать различие между действи­тельностью и реальностью?

–     Пожалуйста. Представите аудиторию, где за столами сидят учащиеся. Так вот, если попросить пересесть тех, кто сидит за у окон к выходу, а тех, кто у входа -к окнам, то дей­ствительность изменится. Реальность же не изменится: в ау­дитории будут находиться одни и те же люди.

–     А что же тогда собой представляет репрезентация правовой реальности?

–      Репрезентация правовой реальности – это представле­ния ней, основанное на картине мира и места в ней права. В концептуальном плане, образ правовой реальности, пути её репрезентации должны задаваться как образом права в целом, так и в наличном правосознании. То есть, правосозна­ние субъектов общественных и правовых отношений играет существенную роль в процессах репрезентации правовой реальности, ибо правовое сознание задает, если позволите, «ракурс» восприятия правовой реальности, точку зрения, на основе которой создаются концепции права. Иными сло­вами, при создании развитых правовых теорий играет веду­щею роль социокультурный контекст восприятия правовой реальности как базовой части правовой жизни общества. То есть, имеет значение, какие аксиологические акценты ставят­ся при репрезентаций правовой реальности. Исходя из это­го, можно представить следующие группы репрезентаций правовой реальности:

позитивизм, согласно которому правовая реальность основывается на установленных государственной властью нормах права, то есть на законе, действующем, позитивном праве;

нормативизм, где правовая реальность слагается из норм права;

психологизм, в котором важную роль играют «эмоции» субъектов права;

субъективизм, связывающий правовую реальность с осо­быми идеями или смыслами права (например, с гуманисти­ческой идеей права или с естественно-правовыми установка­ми и ориентирами);

объективизм, ориентированный при репрезентации правовой реальности как составляющей системы обществен­ных отношений;

интерсубъективизм, ставящий акцент на взаимодей­ствие субъектов, объективируемое в языке.

–       А какова лично ваша позиция в данном вопросе?

–      Лично мне наиболее релевантным представляется интегрированный подход, базирующийся на социокуль­турном подходе и включающий элементы нормативиз­ма и субъективизма. Поясню, социокультурный подход рассматривает траектории и скорость развития общества и культуры, то есть динамику единой социокультурной реальности, в которую инкорпорирована, «включена» ре­альность правовая. При этом важную роль в репрезента­ции правовой реальности играют нормы. В массе своей это правовые нормы, но в контексте других нормативных систем, моральных и религиозных норм. При этом на представления, репрезентации динамично развивающей­ся правовой реальности, безусловно, оказывают влияние формирующиеся в обществе правые идеалы, ценностные установки и ориентиры.

–     Скажите, пожалуйста, а что представляет собой правовая действительность?

–      Разнообразие социальных практик современности актуализирует вопрос об правовой действительности, вклю­чающей в себя не только различные правовые феномены, с этих феноменов можно назвать правовые нормы, существую­щие правовые институты наличные правоотношения между субъектами, концептуальные представления, связанные с правовым менталитетом субъектов права. В результате ре­презентации правовой реальности связаны со следующими элементами правовой жизни: теориями различного уровня, концепциями правовой идеологии, многочисленными нор­мативными документами, которые, в свою очередь, связаны с правовым регулированием, а также правовыми практиками (как разновидностью социокультурных практик), в рамках которых правовые действуют субъекты (через соглашения, медиация, правонарушения и так далее). Но, очевидно, что одну из основных ролей и при формировании представле­ний о правовой реальности и при динамике социально­правовых практик (правовая действительность) важную роль играет правовое сознание.

–      В этой связи возникает вопрос, как может пови­лять российское законодательство на развитие правосо­знания в обществе, в чем его главные задачи?

–      Приоритетной задачей развития законодательства на сегодняшний день можно считать устойчивое опреде­ление ценностной системы и последовательной долговре­менной стратегии современного российского права. До сих пор зачастую принимаемые законодательные акты носят частичный, эклектический характер. С одной сторо­ны, они отражают интересы элитарных слоев российского общества и носят характер сиюминутного решения акту­ализировавшихся злободневны вопросов. С другой сторо­ны, внутренняя несогласованность юридических законов России в ряде случаев допускает определенный правовой хаос. В силу изложенного, задачей является придание российскому правосознанию ценностного непротиворе­чивого, внутренне связанного содержания. Модель клас­сического либерального государства, отождествлённого с «правовым государством» всё более исчерпывает себя, поскольку не соответствует российской ментальности, и направляет российское общество по проблемному пути развития. Но в силу того, что переходный период в нашей стране еще фактически не завершён, можно и нужно сво­евременно исправлять ошибки правовой теории и зако­нодательства, закономерно корректировать правосозна­ние населения и направлять политико-правовое развитие по стратегически выверенному органами государственно­го управления пути развития.

–     Спасибо, с репрезентациями правовой реальности мы разобрались, а что вы можете сказать о представле­ниях о современном обществе?

–      Современное общество переживают особый этап исторического развития. И меняются, соответственно, об­разы его репрезентации. Его понимают и как информа­ционное общество, и как общество знаний, постиндустри­альное общество, общество цифрового капитализма, или же, например, общество риска. Кроме того, существуют различные временные референции социальности, направ­ленные на отражение ускоряющейся динамики, акценти­рующие темпоральные векторы и причинно-следственные связи в данной проблеме. Переосмысливаются идеалы и принципы глобального социального проекта, определяв­шего направленность и содержание прогрессивного раз­вития всей мировой цивилизации. Проект, получивший название «модерн» – «современность», фактически оказал­ся под сомнением, а сам факт критического отношения к идеологии модерна свидетельствует о наступлении нового состояния в общественной жизни – состояния постсовре­менности. По словам П.К. Гречко, «современность, в «се­годняшней» ее интерпретации, в «наши дни» и есть пост­модерн (постмодернити) или постмодернизм, если иметь в виду концептуально-теоретическую сторону проблемы. «Современность» содержательно изоморфна «постмодер­ному обществу»». При этом сам концепт «современность», как утверждает другой отечественный философ Е.К. Кеме- ров, «оказывается проблематичным. Возникают сомнения относительно его способности прояснить наличную си­туацию», его смысл становится двояким: он обозначает, с одной стороны, общество модерна, а с другой стороны, «современность» – это то, что происходит сегодня. Поэто­му, подобная смысловая амбивалентность вынуждает нас принимать ту точку зрения, согласно которой «современ­ность уже кончилась, и мы живем в эпоху постсовремен­ности и соответствующей философии, её описывающей, т.е. постмодернизма».

В условиях постсовременного общества все стороны общественной идеологии (включая правовую идеологию) нуждаются в переосмыслении, что в полной мере относится, например, и к историческому сознанию, продуцирующему такой важнейший компонент коллективного целеполага- ния, как отношение к историческому прошлому, что очень значимо для тех или иных политических репрезентаций реальности. В этом плане интересна мысль нидерландского философа Франклина Рудольфа Анкерсмита о том, что «ре­презентация – будь то историческая репрезентация прошло­го или репрезентация политической реальности, лежащая в основе любого осмысленного политического действия, по своей сути, является эстетической». (Заметьте, именно эсте­тической, а не этическо-моральной или рационально-крити­ческой, что имеет всегда далеко идущие последствия для кон­струирования прошлого и конституирования настоящего. И тогда, например, вопрос о легальности (законности) власти разрешается в пользу легитимности власти, которую можно редуцировать к «одобряемости» гражданами.)

–     Скажите, а с чем связана проблема постсовремен­ности?

–      Она связана с вызовами и вызовами развития глобаль­ного общества, ставящими под сомнение не только культур­но-цивилизационные ценности и традиционные социальные практики, но и идентичности индивидов и целых социаль­ных общностей, имеющие свои истоки в историческом про­шлом. Вместе с тем, очевидно, что уроки прошлого остаются источниками создания прогнозов для формирования новых социальных проектов, в том числе и в области осуществления человеческой свободы. И их нельзя подвергать столь ради­кальной ревизии. В условиях царящего в постсовременном обществе плюрализма мнений и идей историческое прошлое выступает как устойчивый фундамент для целенаправленного развития общества и отдельных социальных групп. Действи­тельно, социальные субъекты в условиях неопределённое™, царящей в постсовременном обществе, постоянно вынуждены искать, переопределять и поддерживать границы своей иден­тичности, и обращение к историческому прошлому становится одним из главных факторов, позволяющих это делать.

–      То есть проблема постсовременности парадок­сальным образом связана с проблемой оценки истори­ческого прошлого?

–      Да, вы совершенно правильно это заметили. В пост­современном обществе на смену единому центру общества модерна, генерирующему общую картину мира с линеарной картиной исторического развития, приходит многообразие децентрированных локальных социальных миров, каждый из которых предлагает собственную трактовку исторического процесса. Более того, даже отдельному индивиду, а не только социальным общностям, предлагается выбор альтернатив­ной интерпретации прошлого и даже возможность самому стать автором исторической картины мира и интерпретато­ром различных социальных феноменов, например, свободы. Социальной средой, в которой существуют и взаимодейству­ют постсовременные «авторы» исторической картины мира, является язык исторической коммуникации, поскольку ко­нечная значимость индивидуального исторического опыта проверяется и седиментируется в пространстве интерсубъек­тивного.